Андрей Власов в президиуме КОНР (в центре)

Когда заходит речь о высших советских офицерах, перешедших во время Великой Отечественной войны на сторону немцев, все обсуждения обычно сводятся к фигуре командующего Русской освободительной армии (РОА) и бывшего генерал-лейтенанта Красной армии Андрея Андреевича Власова. Между тем биографии многих его коллег складывались не менее драматично, и при ином раскладе их имена тоже могли бы стать символами предательства.

Формирование РОА началось только в ноябре 1944 года, после создания Комитета освобождения народов России (КОНР), позиционировавшегося как правительство «союзной» Третьему рейху державы. Создавалось это воинство из самых разнообразных подразделений, укомплектованных не только бывшими советскими гражданами, но и теми, кто покинул родину еще в годы Гражданской, и даже разного рода националистами с окраин русско-советской империи. Поставив во главе РОА Власова, фашисты руководствовались тем, что он являлся самым высокопоставленным и авторитетным из находившихся у них в плену военачальников, если не считать генерал-лейтенанта Дмитрия Михайловича Карбышева (1880–1945). Но Карбышев сотрудничать с врагами отказался категорически, за что и был зверски убит в концлагере Маутхаузен. Зато к услугам фашистов была галерея других весьма колоритных персонажей.

ГЕНЕРАЛ НКВД БЕССОНОВ

Особо упорно за благосклонность немцев боролся генерал Иван Георгиевич Бессонов (1904–1950), который, руководствуясь непонятно какими критериями, считал себя «выше Власова как в интеллектуальном, так и в нравственном отношении». Возможно, снобизм Бессонова объяснялся тем, что происходил он не из крестьян, а из пролетариев и сделал карьеру в войсках чекистского ведомства. Правда, боевой опыт у него был намного скромнее. Гражданскую Бессонов просидел где-то в канцеляриях. Зато в 1934 году побывал советником в Китае на территории непризнанной Восточно-Туркестанской республики, где у власти находилось ориентированное на Кремль правительство. Стоит отметить, что Власов тоже был военным советником в Китае, но в 1938 году и не в Восточном Туркестане, а при Чан Кайши, лидере Гоминдана. Однако вернемся к Бессонову.

В 1939 году он возглавил отдел боевой подготовки Главного управления пограничных войск НКВД СССР, а когда пришел приказ отправляться на войну с финнами, внезапно заболел, был заподозрен в симуляции и сослан в забайкальскую тмутаракань командовать тамошним пограничным округом.

Правда, фашистское нападение Бессонов встретил уже на западной границе в должности начальника штаба 102-й стрелковой дивизии. 26 августа 1941 года при выходе из окружения сдался в плен охране немецкого медсанбата.

С фашистами начал сотрудничать сразу и охотно. Сначала составлял аналитические записки, затем предложил организовать политический центр по борьбе с большевизмом. Собственную армию ему создать не позволили, но сформированные из пленных подразделения использовались для борьбы с партизанами, для разведки и диверсий в тылу Красной армии.

Бессонову, например, принадлежала идея поднять с помощью парашютных десантов восстания в лагерях ГУЛАГа. Кроме того, Иван Георгиевич выступал в роли теоретика, писал брошюры о будущем России, хотя не отказывался услужить своим хозяевам и по мелочи. Например, в качестве подсадной утки он пребывал в одной камере с сыном Сталина Яковом Джугашвили.

И лишь в одном он немцам не уступал: ни в коем случае не хотел подчиняться Власову, хотя тот как-никак был в Красной армии не генерал-майором, а генерал-лейтенантом.

Одержимый честолюбием Бессонов не хотел понимать, что армеец во всех отношениях выглядит для немцев предпочтительней бывшего чекиста, экстравагантные проекты которого к тому же заканчивались неудачей. Две десантные группы (40 и 12 человек), высаженные по его почину в Коми АССР, были быстро уничтожены, не успев поднять никакого восстания. Отдельных агентов вылавливали, либо они сами являлись к чекистам с повинной.

В июне 1943 года, отправившись в Берлин на встречу с Власовым, Бессонов и двое его соратников были арестованы. Подумать над своим поведением они могли в концлагере Заксенхаузен, где, впрочем, содержались в санаторных условиях.

Оказавшись в мае 1945 года у американцев, Бессонов, как ни странно, попросился в Советский Союз, где, видимо, собирался доказать свою полезность бывшим коллегам. Чекисты занимались им до августа 1950 года. И кстати сказать, приговорен он был не к повешению, а к более почетной казни – расстрелу.

БОГДАНОВ И БУДЫХО. НЕУДАЧЛИВЫЕ КОНТРРАЗВЕДЧИКИ

Среди тех, кто особо целеустремленно выслуживался перед немцами, одно из призовых мест принадлежало генерал-майору, бывшему командиру 48-й стрелковой дивизии Павлу Васильевичу Богданову (1900–1950).

Уроженец Орла, потомственный пролетарий, он вступил в Красную армию в 1918 году и получил пороховой опыт во время боевых действий на Украине, где ему пришлось повоевать и с белыми, и с националистами-петлюровцами. Постепенно, ничем особо не отметившись и вовремя отмежевываясь от «врагов народа», Павел Васильевич дослужился к 1940 году до генерал-майора.

Дивизия, которой он командовал, была перемолота в первые недели войны, во время разгрома, который группа армий «Центр» устроила Западному фронту на территории Белоруссии.

Богданов, по данным НКВД, сдался в плен добровольно 17 июля 1941 года и сразу начал демонстрировать немцам свою преданность, выдавая пленных политработников и составляя пропагандистские листовки.

Осенью 1942 года он подал рапорт с просьбой зачислить его рядовым в созданную из военнопленных «дружину № 2», предназначенную для борьбы с партизанами. Рядовым его, конечно, не взяли – сделали начальником контрразведки. А дальше произошла неприятность: непосредственный начальник Богданова – бывший полковник Красной армии Владимир Владимирович Гиль-Родионов – перешел со всем своим соединением к партизанам. Павла Васильевича, не хотевшего переходить, взяли с собой силой. Далее им занимались компетентные органы. Приговор оказался вполне ожидаемым – высшая мера наказания.

Своеобразным зеркальным отражением судьбы Богданова является судьба Александра Ефимовича Будыхо (1893–1950). Тоже потомственный пролетарий, белорус по национальности, он поступил в Красную армию, уже успев выслужиться в армии царской до чина поручика. Сражался на Украине и на Урале. После Гражданской окончил все, какие надо, командирские курсы. Не имел взысканий. Великую Отечественную встретил в звании генерал-майора и в должности командира 171-й стрелковой дивизии Киевского военного округа.

После киевской катастрофы в сентябре 1941-го, будучи дважды раненным, передал командование начальнику штаба и решил выбираться из «котла» самостоятельно с адъютантом и двумя бойцами. Попал в плен и после некоторых колебаний принял предложение генерала Бессонова возглавить контрразведку «Политического центра борьбы с большевизмом», а после ареста шефа нашел теплое место штаб-офицера по обучению и подготовке при 710-м «восточном» полку. Однако 10 октября 1943 года два батальона полка перебили немецких командиров и ушли к партизанам. Будыхо, решив, что в его «ни сном ни духом» фашисты все равно не поверят, тоже перебрался на советскую сторону. Доказать, что ничего плохого советской власти он не сделал, у Александра Ефимовича не получилось. Приговор был все тот же стандартный – высшая мера.

«ПОВОВСКИЕ ДЕТИ»

Благополучно избавившись от соперников и приступив к созданию РОА, Власов обзавелся двумя штатными пропагандистами. На этих ролях у него подвизались бывший генерал-майор Иван Алексеевич Благовещенский (1893–1946) и бывший полковник Михаил Алексеевич Меандров (1894–1946).

Благовещенский происходил из семьи священника, в царской армии дослужился до штабс-капитана. Перейдя к большевикам, ничем особым себя не проявил, но тихо делал карьеру как офицер береговых частей. В конце июня – июле 1941 года руководил одним из участков обороны Лиепаи. При попытке выхода из окружения был захвачен латышскими националистами из подразделений «айзсаргов».

В РОА возглавлял пропагандистскую службу. Оказавшись на захваченной американцами территории, вступил в контакты с советскими представителями, вероятно рассчитывая предложить свои услуги. Его пригласили на автомобильную прогулку и вывезли в советскую зону.

На суде оправдывался тем, что в антисоветскую организацию, возглавляемую Власовым, вступил, хотя и не имея на это прямых указаний от советских органов, с целью подрыва этой организации изнутри, с целью «разлагательской работы». Поскольку конкретных примеров «разлагательской работы» он не привел, был повешен вместе с Власовым.

Меандров, как и Благовещенский, происходил из семьи священника и дослужился в царской армии до капитана. Войну встретил в должности заместителя начальника штаба 6-й армии. Служение немцам начинал вместе с Бессоновым, но вовремя переметнулся к конкуренту. Был непосредственным начальником Благовещенского и одновременно руководил созданной в РОА офицерской школой. Затем фактически стал руководить всей кадровой работой. Получил от Власова звание генерал-майора и… вместе с ним был судим и повешен.

Дата публикации: 19 декабря 2015