На подступах к Вене

Взятие Красной армией Вены во всем мире было воспринято как пролог к взятию Берлина. Во-первых, этот город был в германской истории знаковым, а во-вторых, являлся столицей страны, которая стала первой жертвой имперских амбиций фюрера. Да и сам Гитлер был австрийцем.

ЖЕРТВА АНШЛЮСА

В юности будущий глава Третьего рейха пытался поступить в Венскую академию художеств, потерпел неудачу, и вся его биография приняла трагическое направление. А ведь кто знает? Вместо полубезумного диктатора, возможно, появился бы еще один третьеразрядный художник.

Вена, впрочем, была известна не столько художниками, сколько музыкантами, а ее неофициальными гимнами можно считать штраусовские «Сказки Венского леса» да еще слишком гламурный для боевой мелодии «Марш Радецкого».

С конца XIX века, потерпев поражение от воинственных пруссаков, австрийские монархи смирились с тем, что не Вена станет центром объединенной Германии, и послушно следовали в фарватере берлинской политики. Закончилось это Первой мировой войной, крахом империи Габсбургов и появлением на ее развалинах нескольких независимых государств, среди которых была и Австрийская республика.

Придя к власти, Адольф Гитлер не забыл и свою родину. Субсидируемые им австрийские нацисты начали выступать за включение страны в состав Третьего рейха и в 1934 году даже организовали неудачный переворот, стоивший жизни канцеру Дольфусу. Тогда нацистов остановили, но в марте 1938-го фюрер взялся за дело по-серьезному. Чтобы отбиться от претензий воинственного соседа, новый канцлер Курт Шушниг и президент Вильгельм Миклас собрались провести плебисцит о присоединении республики к Третьему рейху. Тогда Гитлер просто ввел в Австрию свои войска и организовал плебисцит так, как надо, с вполне предсказуемым результатом. Аншлюс (по-немецки — союз, присоединение) состоялся.

Ради справедливости следует сказать, что никакого сопротивления наглому захвату оказано не было. Толпы австрийцев встречали солдат вермахта цветами. Территория Третьего рейха увеличилась на 17%, а население — на 10% (на 6,7 миллиона человек). В состав вермахта были включены шесть сформированных в Австрии дивизий, одна из которых впоследствии штурмовала Брестскую крепость.

Однако сепаратистские настроения в Австрии сохранились и постепенно усиливались по мере того, как дела Третьего рейха шли все хуже. Разумеется, пропаганда союзников этим пользовалась. Сталин еще в 1942 году призывал проводить четкую грань между немецкими и австрийскими солдатами, отмечая, что, когда последние сдаются в плен, они буквально кричат: «Я — австриец!» В октябре 1943 года Московская конференция министров иностранных дел СССР, США и Великобритании приняла декларацию, объявлявшую аншлюс «несуществующим и недействительным». В ней говорилось о том, что союзники «желают видеть восстановленной свободную и независимую Австрию», а также указывалось, что при подведении итогов войны будет учитываться, какой вклад в борьбу с фашизмом внесут сами австрийцы.

Нельзя сказать, что австрийское Сопротивление после этого превратилось в серьезную силу, но какие-то подпольные группы создавались, какие-то диверсии проводились.

Эмиссар одной из таких групп Карл Соколл (ставший впоследствии писателем и кинопродюсером) даже установил связь с советским командованием на тему координации совместных действий, но к весне 1945 года большинство подпольных групп было разгромлено. Тем не менее в начале апреля 1945 года начальник штаба 6-й германской танковой армии заявлял: «В Вене уже стреляют в нас, но это не русские, а местные… Вену удержать невозможно ввиду саботажа и сопротивления населения».

Однако, следуя указаниям фюрера, удержать Вену фашисты все же пытались.

ПРЕЛЮДИЯ

Заняться Веной предстояло войскам тем самых 2-го и 3-го Украинского фронтов, которые к середине февраля 1945 года закончили ликвидацию будапештской группировки противника. Теперь им предстояло очистить Западную Венгрию и Восточную Австрию, но для начала пришлось отразить последнее в этой войне контрнаступление, предпринятое фашистами в районе озера Балатон. Части 3-го Украинского фронта маршала Толбухина с этой задачей справились, после чего командующий 6-й танковой армией СС Зепп Дитрих в расстройстве от того, что фюрер гнал его войска в бой на явную гибель, сложил свои ордена в ночной горшок и отправил этот подарок Гитлеру.

Советское командование тем временем нацелилось на столицу Австрии. Главный удар наносился 16 марта с северо-востока из Венгрии силами 4-й и 9-й гвардейских армий. Чуть позже, чтобы замкнуть кольцо окружения, в дело вступали 26-я и 27-я армии. 1-я болгарская армия должна была наступать южнее озера Балатон, чтобы овладеть нефтяным районом Надьканижа.

2-й Украинский фронт маршала Малиновского участвовал в операции 46-й и 6-й гвардейской танковой армиями, которые начинали продвижение 17 марта южнее Дуная. Общая численность советской группировки составляла 644 тысячи солдат плюс 100 тысяч болгар при 12 190 орудиях и минометах, 1318 танках и самоходках, 984 самолетах.

Им противостояла примерно 400-тысячная группировка, почти вдвое уступающая по оснащенности танками и артиллерией, но с сильным авиационным прикрытием (около 700 самолетов).

Наступление поначалу шло туго. Чтобы предотвратить окружение 6-й танковой армии СС фашистское командование перебрасывало войска с других участков, а командование советское ввело в дело раньше срока 6-ю гвардейскую танковую армию. Такое вот любопытное совпадение и по цифрам (6), и по роду войск (танки), и по привилегированному статусу (СС против гвардии). В последний момент эсэсовцы смогли выскочить из «котла» по коридору шириной 2,5 километра, но не смогли зацепиться на хорошо укрепленном рубеже реки Раба. Венская операция вступила в завершающую фазу.

Англо-американская авиация нанесла ряд бомбовых ударов по аэродромам, железнодорожным узлам, мостам и промышленным объектам. 25 марта в дневнике верховного главнокомандования вермахта было записано: «В результате налетов авиации на нефтеочистительные заводы в Комарно производство горючего здесь… снизилось на 70 процентов». И далее: «…в связи с тем, что группы армий «Юг» и «Центр» до сих пор снабжались горючим из Комарно, последствия воздушных ударов повлияют и на оперативные решения».

НА РОДИНЕ ШТРАУСА

К 4 апреля Красная армия вышла на подступы к австрийской столице, после чего Гитлер снял с должности командующего группой армий «Юг» Отто Велера, заменив его признанным мэтром оборонительных сражений Лотарем Рендуличем. Участник тех боев генерал-лейтенант (в 1945-м — генерал-майор) Иван Руссиянов писал: «Придавая особое значение удержанию Вены, фашистское командование создало для непосредственной обороны города группировку войск в составе восьми танковых и одной пехотной дивизии и до 15 отдельных пехотных батальонов и отрядов фольксштурма.

Гитлеровцы сильно укрепили город и ближние подступы к нему. На улицах были сооружены баррикады и завалы. В угловых домах кварталов противник расположил хорошо укрытые пулеметные точки, каждая из которых могла держать под огнем до трех улиц. В верхних этажах и на чердаках высоких зданий также были установлены пулеметы, здесь же занимали позиции автоматчики. Все мосты через Дунайский канал и Дунай гитлеровцы подготовили к взрыву, а подступы к ним заминировали. Наиболее танкоопасные направления прикрывались противотанковыми рвами и заграждениями различных систем.

Значительная часть артиллерии противника была установлена для стрельбы прямой наводкой. Огневые позиции артиллерии размещались в парках, садах, скверах и на площадях. В разрушенных домах стояли замаскированные орудия и танки, предназначенные для ведения огня из засады».

Гарнизон города представлял собой «солянку» из остатков отборных восьми танковых и пехотной дивизий СС, курсантов венской военной школы, 15 отдельных батальонов, а также четырех полков, сформированных из не рвавшихся в бой венских полицейских.

6 апреля Толбухин обратился с призывом к жителям Вены: «Красная армия, громя немецко-фашистские войска, подошла к Вене... Час освобождения столицы Австрии — Вены от немецкого господства настал, но отступающие немецкие войска хотят превратить и Вену в поле боя, как это они сделали в Будапеште. Это грозит Вене и ее жителям такими же разрушениями и ужасами войны, которые были причинены немцами Будапешту и его населению… Помогайте Красной армии в освобождении столицы Австрии — Вены, вкладывайте свою долю в дело освобождения Австрии от немецко-фашистского ига».

Толбухин первоначально собирался штурмовать Вену комбинированным ударом с трех направлений, но, обнаружив по первым боям, что главные силы фашисты сосредоточили в южных предместьях, перегруппировал войска и начал атаковать с запада и северо-запада.

7 апреля главные силы 9-й гвардейской армии и соединения 6-й гвардейской танковой армии, преодолев, воспетый Штраусом Венский лес, вышли к Дунаю. Бои разгорелись в самом городе.

Вот пара эпизодов из воспоминаний Героя Советского Союза генерал-майора Николая Бирюкова: «Штурмовая группа во главе с комсоргом роты красноармейцем Вовком подступила к большому пятиэтажному дому. Пока красноармеец Ананьев вел огонь по окнам из пулемета, Вовк и другие бойцы ворвались в подъезды. Начался ближний бой в комнатах и коридорах. Через три часа здание было очищено от противника. В захваченном складе боеприпасов Вовк нашел фаустпатроны. Через несколько часов он сумел сжечь ими два танка типа «тигр». Тут же, на улицах Вены, Вовку был вручен орден Красного Знамени.

В одном из домов, на втором этаже, засел вражеский пулеметчик. Расчет противотанкового ружья никак не мог достать его. Тогда бойцы Тарасюк и Абдулов, пройдя дворами, забрались на крышу этого дома. Абдулов закрепил за дымовую трубу длинную веревку, Тарасов спустился по ней к окну, из которого бил пулемет, швырнул внутрь противотанковую гранату, и все было кончено».

Далее тот же Бирюков приводит фрагмент письма, присланный ему после войны одним из сослуживцев: «В Вене, на окраине, был лагерь военнопленных французов, англичан и американцев. Пленные жили неплохо. Было у них что кушать, и одеты чисто, а возле кроватей — фотографии актрис... В городе же население очень голодало, хлеба совсем не было. Наши фронтовики делились с ними своим пайком. Все-таки мы, русские, какие-то жалостливые — наверное, самые жалостливые в мире...».

Австрия была одним из самых насыщенных концлагерями и лагерями для военнопленных регионов Третьего рейха, так что поводов для эмоциональных поступков по отношению к тем, кого можно было назвать фашистами, у красноармейцев было достаточно. Однако интересная деталь: сегодня в Австрии меньше, чем где-либо еще в Восточной Европе, жалуются на «зверства» Красной армии. Да и само население — те же немцы, но только австрийские — было к весне 1945 года настроено преимущественно не профашистски и, в сущности, молилось об одном — быстрей бы все кончилось.

Надо сказать, что Советский Союз был страной сплошной грамотности и весьма высокого культурного уровня населения. Мало кто не слышал о Моцарте и Штраусе, многие смотрели легендарный американский фильм 1939 года «Большой вальс», и в целом солдаты вели себя настолько культурно, насколько это было возможно, когда вокруг гремят взрывы, свистят пули и гибнут боевые товарищи. Да и советское командование учитывало значение Вены как города-памятника и потому воздерживалось от масштабных бомбардировок и артиллерийских обстрелов. Хотя поводов, что называется, «долбануть» было предостаточно.

БЕСЕДА С ЭКС-ПРЕЗИДЕНТОМ

Рассказывая о штурме Вены, генерал-майор Бирюков вспоминал один эпизод.

«Во время боев за крупные города вместе со штурмовыми группами, а иногда значительно обгоняя их и проникая в тылы противника, действовали наши контрразведчики. Задачи у групп, которые они возглавляли, были различные: захватить и удержать до подхода главных сил особо важный объект, не позволить фашистам уничтожить в тюрьме политических заключенных и т. п.

В Вене одну из таких групп возглавлял майор Остапчук. Его группа должна была найти и охранять до окончания боев в Вене бывшего президента Австрийской республики Вильгельма Микласа.

Худощавый, уже ссутулившийся под тяжестью лет, с лицом продолговатым и бледным, на котором широкие угольно-черные брови кажутся прямо-таки мефистофельскими, Вильгельм Миклас старался говорить общими фразами, жаловался на Гитлера, отстранившего его от государственной деятельности.

— Я был избран бундеспрезидентом от партии христианских социалистов, — говорил он, — и в течение десяти лет служил Австрийской республике... Я протестовал против аншлюса в марте 1938 года... Приказ о несопротивлении немецким войскам отдал канцлер Шушниг. Без моего согласия... Во всем повинен Шушниг, а не я.

— Но ведь именно вы, господин Миклас, поручили Шушнигу сформировать правительство после того, как агенты Гитлера убили Дольфуса? Вы состояли в одной партии с Шушнигом, ваш общий духовный руководитель кардинал Иннитцер призвал «добрых австрийских католиков» поддержать антикоминтерновский пакт, не так ли?

— Да, это факты...

— Но тогда и аншлюс явился логическим продолжением вашей с Шушнигом политики, политики правящей партии христианских социалистов...

— Вы, господин майор, считаете меня одним из непосредственных виновников захвата Австрии Гитлером? За что же тогда он отстранил меня от всякого участия в государственных делах?

— Позвольте, господин президент, один деликатный вопрос?

— Пожалуйста.

— На какие средства вы все эти годы жили? 

— Я — пенсионер.

— Кто назначил вам пенсию?

— Да, имперское правительство! Да-да, Гитлер! Ну и что? Это элементарное соблюдение закона, а не благодарность за аншлюс, как вы полагаете...

— А велика ли пенсия?

— Три тысячи марок.

— В год?

— В месяц...

Остапчук подумал про себя, что этакий «пенсион», в 50 (!) раз превышающий заработную плату квалифицированного рабочего, Гитлер вряд ли пожаловал из желания соблюсти параграф закона. Подручные фюрера охотились за государственными деятелями той или иной страны, еще только подготавливая ее захват. Самых несговорчивых убивали. А после оккупации расправлялись с остальными. Какой уж тут закон!

Однако майор был достаточно искушен в юриспруденции. Он понимал, как трудно иногда определить, проявил ли человек слабость или сознательно потворствовал преступлению. Во всяком случае, главному преступнику, то бишь Гитлеру, недолго уже ждать возмездия. А с Вильгельмом Микласом разберется сам австрийский народ. Так подумал Остапчук и перевел разговор на другую, не столь щекотливую для бывшего президента тему...

Через три дня, когда на северных окраинах Вены отгремели последние выстрелы, группа Остапчука покидала «министерский» район. Вслед им из открытых окон дома Микласа лилась фортепианная мелодия — трагическая, почти безнадежная...»

В общем-то, особых поводов для пессимизма у экс-президента Микласа не было. Вполне спокойно он дожил до 1856 года и умер в преклонном 84-летнем возрасте. Экс-канцлер Шушниг был освобожден из концлагеря, где он сидел в почти санаторных условиях и умер в 1977 году, немного не дотянув до своего 80-летия.

ИМПЕРСКИЙ МОСТ

Узловым событием штурма Вены стал десант на Имперский мост (Райхсбрюке), предпринятый 11 апреля. Это был единственный еще не взорванный мост, связывавший правобережную и левобережную части города, который следовало захватить в целости, чтобы избежать лишних потерь при форсировании водной преграды. Задача осложнялась тем, что мост был заминирован и подготовлен к взрыву.

Руководил операцией командующий Дунайской военной флотилией контр-адмирал (впоследствии вице-адмирал) Георгий Холостяков (убит в 1983 году из-за орденов). Костяк десанта составляла стрелковая рота 80-й гвардейской дивизии старшего лейтенанта Егена Пилосьяна.(более 100 человек) на двух катерах. Еще три бронекатера и восемь минометных катеров выделялись для огневой поддержки.

Прорываться судам предстояло по реке, оба берега которой были заняты фашистами, засевшими в укрепленных зданиях и бетонных дотах. К тому же русло реки частично перегораживали руины взорванного Венского моста и затопленные суда, что минимизировало возможности для маневрирования.

Тем не менее благодаря эффекту неожиданности прорыв удался. Головной бронекатер поставил дымовую завесу, прикрывшую высадку пехоты. Десантники, выскочив к мосту, в рукопашном бою перебили вражескую охрану, а катера вели огонь по вражеским укрепленным позициям. Немцы довольно быстро подтянули значительные силы пехоты с танками, самоходными орудиями и минометами. Бронекатера начали отходить под шквальным огнем, получив значительные повреждения, но все же добрались до базы. Между тем бой на мосту разгорался. Атаки фашистов следовали одна за другой, а перекрестный обстрел не прекращался ни на минуту. И все равно рота смогла продержаться больше двух суток — до того как в ночь с 12 на 13 апреля по занятым противником кварталам к ней прорвался батальон 7-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. Атаки немцев, впрочем, не прекратились, а, напротив, усилились, но это были уже скорее атаки отчаяния.

Утром 13 апреля сводный штурмовой отряд морской пехоты Дунайской флотилии прорвал немецкую оборону в районе Венского моста, открыв путь стрелковому полку 80-й гвардейской дивизии. Десантники, морские и воздушные свое дело сделали. В дело пошла пехота, затем танки, точнее, самоходки. 16 машин на большой скорости промчались по мосту и заняли круговую оборону на западном берегу. Саперы приступили к разминированию.

Этот момент стал переломным. Лишившись единого командования, части восточной группировки к концу дня были уничтожены или капитулировали, а войска противника из западных районов города начали спешный отход. В ночь на 14 апреля Вена была полностью освобождена.

Один из участников десанта Алексей Чхеизде вспоминал: «На следующий день нас, разведчиков, отпустили осмотреть город. Улицы и площади австрийской столицы были запружены народом. Жители тепло относились к советским воинам. Понравилась нам архитектура Вены и ее доброжелательные элегантные жители. Здесь много архитектурных памятников. Мне особенно запомнился величественный собор Святого Стефана.

Австрийцы — народ очень музыкальный. Поэтому из открытого окна часто доносились звуки скрипки или аккордеона.

Навестили мы и могилу Штрауса. От моряков-дунайцев возложили венок талантливому композитору. Долго стояли у его могилы, вспоминая прочитанное о жизни Штрауса, а особенно эпизоды его жизни, известные нам по кинофильму «Большой вальс»».

Интересно, возлагал ли кто-нибудь из немцев венок на могилу Льва Толстого в Ясной Поляне?

Шесть саперов, отличившихся при разминировании Имперского моста, получили звание Героев Советского Союза. Среди тех, кто сражался на мосту, были будущие ученый-генетик академик Иосиф Рапопорт и популярный киноактер Георгий Юматов.

В общей сложности потери Красной армии при взятии Вены составили 167 940 человек, в том числе 38 661 погибший, умерших от ран и пропавших без вести. Безвозвратные потери болгар составили 2698 человек. Относительно немецких и венгерских потерь точные данные отсутствуют, хотя представить их порядок можно по одной цифре — в течение 30 суток боев войска 2-го и 3-го Украинских фронтов захватили 130 тысяч пленных.

По состоянию на 1 января 1995 года медалью «За взятие Вены» было награждено приблизительно 277 380 человек.

Австрия восстановила свою независимость, а ее граждане, сравнив фашистские реалии с поведением советских оккупационных войск, пришли к выводу, что таких оккупантов вполне можно назвать и освободителями. И пересматривать свои взгляды, кажется, не собираются.

Дата публикации: 8 апреля 2015