Реальный Генрих Мюллер внешне был мало похож на сыгравшего его в знаменитом сериале Леонида Броневого

26 апреля 1933 года Германом Герингом, министром внутренних дел Пруссии, была создана организация, впоследствии снискавшая себе страшную славу. Именовалась она Geheime Staatspolizei — тайная государственная полиция, сокращенно — гестапо.

Изначально речь шла об относительно скромном отделе 1А (политические преступления) реорганизуемой полиции Пруссии, основная задача которого заключалась в наблюдении за политическими противниками и борьбе с ними. Руководителем был назначен Рудольф Дильс, юрист по образованию. Вскоре отдел получил название тайной государственной полиции. Дильс о происхождении слова «гестапо» однажды говорил, что это изобретение почтового ведомства, которое урезало якобы длинное наименование и затем использовало сокращение в почтовых штемпелях.

В начале 1934 года в ходе усиления внутрипартийной борьбы и в связи с тем, что Геринг все больше занимался развитием люфтваффе, достигается соглашение о переходе гестапо в компетенцию Гиммлера. 1 апреля 1934 года из-за разногласий между Дильсом и Гейдрихом — руководителем службы безопасности СС (СД) — Дильс оставил свой пост. Формально гестапо все еще подчинялось Герингу, но по сути им стал руководить Рейнхард Гейдрих. С этого момента гестапо начинает превращаться в мощную организацию по борьбе с противниками режима, тесно переплетаясь со структурами СС. Подразделения политической полиции всех земель Германии подчиняются управлению гестапо в Берлине.

17 июня 1936 года рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер стал главой немецкой полиции. Подразделения уголовной (криминальной) и политической (гестапо) полиции реорганизовали в единую полицию безопасности (нем. Sicherheitspolizei (Sipo)). Гейдрих получил должность главы полиции безопасности и СД.

ЧЕЛОВЕК БЕЗ ПРИНЦИПОВ

Непосредственно борьбой с противниками национал-социалистического режима занялось отделение II (политическая полиция), которое возглавил Генрих Мюллер. В дополнение гестапо стало теперь инструментом репрессий против евреев и так называемых «асоциальных» и «ленивых».

Генрих Мюллер — знаменитый Папа Гестапо — не был убежденным нацистом, однако это не помешало сделать ему достаточно успешную карьеру в органах государственной безопасности Третьего рейха.

Он — потомственный полицейский. Родился в 1900 году в семье чиновника мюнхенской жандармерии. Окончив восьмой класс школы в 1914 году, поступил учеником механика в Баварские авиационные мастерские. После трех лет учебы, 11 июня 1917 года, пошел добровольцем на войну в авиационную группу. Обучался военному делу в Мюнхене, Аугсбурге и Нойштадте.

В марте 1918-го завершил свое летное образование и в апреле был послан на Западный фронт в авиационное отделение А-187, в составе которого даже совершил налет на Париж. За военные заслуги был награжден железным крестом I и II степеней, баварским Крестом с короной и мечами. 13 июня 1919-го уволился в звании вице-фельдфебеля и потом работал экспедитором при инспекции по аэронавигации.

1 декабря 1919 года Мюллер был принят помощником в административную часть полицейского управления Мюнхена. 16 октября 1930-го его перевели в службу безопасности управления городской полиции, где он занимался борьбой с движениями левой ориентации. В 1923 году Мюллер получает свидетельство о среднем образовании людвигского реального училища.

В том же году он был назначен ассистентом в полиции. Через шесть лет службы после успешной сдачи квалификационного экзамена по специальности Мюллер получил должность секретаря в полиции с годовым доходом 2500 рейхсмарок. От природы человек неглупый и язвительно-ироничный, он с возрастом превратился в законченного циника. Одинаково ненавидел коммунистов и нацистов, презирал всякий фанатизм и «закрывал» тех, кого прикажет руководство: коммунистов — так коммунистов, нацистов — так нацистов, словом, всех оголтелых, нарушителей порядка и тишины.

И этой аполитичностью он очень сильно отличался от своих начальников. 9 марта 1933 года, в пору захвата гитлеровцами власти в государстве, служащий полиции Мюнхена Мюллер, узнав, что в здание, где он работал, собираются вселиться штурмовики СА и превратить его в клуб НСДАП, крикнул своим коллегам-полицейским: «Пусть только сунутся, мы им покажем!» Позже, заняв руководящий пост в РСХА, Мюллер вызвал в Берлин и демонстративно взял в центральный аппарат гестапо своего близкого приятеля и коллегу по работе в мюнхенской полиции Франца-Йозефа Губера — профессионального охотника на нацистов во времена Веймарской республики. Мюллер обеспечил Губеру, в годы их мюнхенского сотрудничества крывшему прилюдно Адольфа Гитлера чуть ли не матом, почти молниеносное возвышение до больших постов в своей «конторе» и высоких званий в СС. Поступки подобного рода, а их было немало, вызывали гневно-истеричную реакцию партийных бонз и лавину доносов Гитлеру и Борману на Мюллера. Лишь эффективная работа помогла ему сделать карьеру. Продвигаясь по служебной лестнице, он не брезговал ничем. Характерный пример: старые члены партии были потрясены, когда Мюллера наградили священным орденом Крови, который давался только участникам мюнхенского «Пивного путча» 1923 года. А ведь Мюллер, служивший тогда в политической полиции Баварии, активно подавлял этот путч и нес ответственность за преследования и аресты его участников. Он принял награду — не побрезговал. Моральных принципов у шефа тайной политической полиции Третьего рейха было не густо!

В апреле 1934-го Мюллера принимают в СС. Он делал карьеру, хотя не был членом партии и даже не писал заявления о вступлении в ее ряды вплоть до 1939 года. Мюллер очень быстро стал протеже Гейдриха, который ценил не голую теорию, а в первую очередь практические знания и конкретные дела. Гейдрих прикрывал и продвигал по службе беспартийного специалиста. В 1937 году Мюллер становится высшим правительственным чиновником и криминальным советником, а при создании РСХА (Главного имперского управления безопасности) в октябре 1939 года его назначают на должность начальника отдела четвертого главного управления по вопросам имперской безопасности (гестапо). Его последнее звание в 1941 году — группенфюрер СС и генерал-лейтенант полиции рейха с окладом 15 213 рейхсмарок.

Профессионализм и отсутствие фанатизма во всем, что касалось политических убеждений, ставили Мюллера несколько выше даже представителей верхушки рейха и позволяли сохранять независимость перед непосредственными начальниками. Свою работу он выполнял рьяно, а по мнению руководства, часто даже излишне жестоко. В октябре 1944 года Мюллера награждают Рыцарским крестом «За военные заслуги» с мечами. Особо были отмечены разработанные лично им способы борьбы с врагами государства.

Мюллер, как это ни удивительно, вел весьма скромный образ жизни, был равнодушен к роскоши, не любил мундир и регалии, даже в рейхсканцелярию предпочитал ходить в штатском костюме и без орденов. В тяжелые для Германии военные годы Мюллер Гестапо, как называла его вся страна и вся Европа, не прикрепился ни к одному распределителю, отказался от спецпайка и пользовался лишь обычными продуктовыми карточками, как простые служащие Берлина. Правда, он имел свой «социальный пунктик» — озлобленность против людей бизнеса, ловких коммерсантов, которых называл «американскими типами». Одного из них — Эдуарда Винтера, менеджера автомобильного концерна «Опель» и протеже Геринга, замучил допросами, слежкой, проверками его материального состояния и сделок, и все только потому, что тот быстро богател и приобретал влияние во властных структурах нацистской Германии. И наоборот, когда арестовывались так называемые простые люди, Мюллер требовал тщательной проверки компромата на них. Известны случаи освобождения из заключения тех, кто стал жертвой клеветнических доносов (как правило, по обвинению в антинацистских настроениях, но с чисто корыстной или карьерной подоплекой). Однажды Мюллеру удалось спасти от пыток и тяжкого наказания рядового солдата, навлекшего на себя гнев самого Гейдриха.

Пышная театрализация и показушность жизнедеятельности верхушки нацисткого государства совершенно чужды были Мюллеру. В то время как бонзы рейха беспрерывно фигурировали в оглушительно-ослепительных спектаклях, поставленных Гитлером на стадионах, площадях и в гигантских залах, Мюллер без выходных и праздников с раннего утра и до поздней ночи работал в своем кабинете в штаб-квартире гестапо на Принц-Альбрехтштрассе, за своим любимым письменным столом, возвращался сюда после банкетов и фуршетов, от которых иногда не мог увернуться. Чтобы расслабиться, Мюллер порой играл на фортепьяно (по слухам, вполне прилично) или рисовал (тоже, говорят, неплохо).

ОПЕРАЦИЯ «КОНСЕРВЫ»

Гляйвицкий инцидент — операция «Консервы», проведенная СС в городе Гляйвиц (ныне Гливице) в рамках еще более крупной операции «Гиммлер» и послужившая одним из поводов к нападению Германии на Польшу 1-го сентября 1939 года. Провокация была организована Рейнхардом Гейдрихом и его подчиненным — начальником группы VI-F (диверсии) штурмбанфюрером СС Альфредом Науйоксом по указанию Адольфа Гитлера.

Идея «Консервов» родилась у Гейдриха еще в 1938 году, во время Судетского кризиса, но тогда не нашла применения, так как Великобритания и Франция пошли на уступки, подписав Мюнхенское соглашение. В связи с запланированным нападением на Польшу возникла необходимость в правдоподобном поводе. И здесь пригодилась идея инсценировки. Согласно плану Гейдриха, сотрудники СС, переодетые в польскую военную форму, должны были напасть на лесничество в Пинчене, севернее Кройцбурга (теперь Ключборк), на радиостанцию в Гляйвице и передать в эфир антигерманское воззвание на польском языке, а в Хохлиндене, на участке границы между Гляйвицем и Ратибором (теперь Рацибуж), уничтожить таможенный пункт.

Роль погибших во время нападения отводилась заключенным концлагерей, умерщвленным и доставленным на место событий. На эсэсовском жаргоне они назывались «консервами»; отсюда и название операции. Руководству 23-го и 45-го штандартов СС, расквартированных на месте предполагаемой операции, было направлено указание немедленно предоставить в распоряжение СД 120 человек личного состава, владеющих польским языком. Ответственными были назначены: за нападение на таможенный пункт — оберфюрер СС Герберт Мельхорн, за нападение на радиостанцию — штурмбанфюрер СС Альфред Науйокс, за нападение на лесничество — оберфюрер СС Отто Раш, за обеспечение польской формой — бригадефюрер СС Хайнц Йост, за доставку «консервов» — оберфюрер СС Генрих Мюллер. Общее руководство операцией возложили на Альфреда Науйокса, который получил от Гейдриха следующие указания: по поводу этой истории не связываться ни с каким немецким учреждением в Гляйвице, никто из группы не должен иметь при себе документов, доказывающих принадлежность к СС, СД, полиции или удостоверяющих подданство германского рейха.

10 августа Науйокс с пятью сопровождающими и переводчиком прибыли в Гляйвиц и поселились в двух гостиницах. Он провел рекогносцировку и выяснил, что захват радиостанции не будет сложным. В середине августа Гиммлер и Гейдрих доложили о готовности Гитлеру, который приказал адмиралу Канарису предоставить СД комплекты польской военной формы. Группа, атакующая лесничество, должна была изображать ополченцев в штатском, остальные — польских военнослужащих. 20 августа Мельхорн собрал всех в актовом зале школы СД, проинструктировал и сообщил о сути операции. После этого эсэсовцы в крытых грузовиках выехали к месту назначения. Кодовым сигналом должна была служить фраза Гейдриха: «Бабушка умерла». 22 августа Гейдрих получил доклад о полной готовности. 23 августа (в день подписания пакта Молотова — Риббентропа) Гитлер определил время и дату акции — 26 августа, 4:30 утра.

Противники режима из абвера тоже не сидели сложа руки. Они организовали утечку информации, составив протокол выступления Гитлера перед командованием вермахта 22 августа, добавив к словам, сказанным Гитлером, еще и фразу (впрочем, весьма близкую к действительности) о посылке нескольких рот для инсценирования польского нападения. Этот протокол попал в руки Германа Мааса, который с помощью руководителя берлинского бюро «Ассошиэйтед Пресс» Льюиса Лочнера передал его в британское посольство.

И уже во второй половине дня 25 августа политическое руководство Великобритании располагало сведениями о намерениях Гитлера.

Вечером 25 августа пришли две новости: посол Италии сообщил, что Муссолини не готов поддержать Гитлера, а Великобритания заключила договор о взаимопомощи с Польшей. Пришлось давать срочные распоряжения об отмене уже начавшейся операции. Здесь не обошлось без накладок. Связаться с группой Хелльвига, уже находившейся на польской территории, не удалось, и она напала на таможенный пункт. Лишь вмешательство Мюллера предотвратило кровопролитие. Мельхорн и Хелльвиг обвинили друг друга. При разборе выяснилось, что Хелльвиг неправильно понял пароли: он считал, что «Маленький глухарь» — сигнал о полной готовности, «Большой глухарь» — команда к началу операции. Для Мельхорна пароли же означали: «Маленький глухарь» — «в ружье», «Большой глухарь» — готовность номер один, «Агата» — сигнал к атаке. Гейдрих, подозревавший, что кто-то хотел сорвать акцию умышленно, сделал оргвыводы: Мельхорн и Хелльвиг были уволены из СД, а их место в операции заняли Мюллер и Труммлер соответственно. 31 августа Гитлер определил новую дату и время — 1 сентября, 4 часа 45 минут утра.

В 16:00 в гостиничном номере Науйокса раздался телефонный звонок. Подняв трубку, он услышал: «Срочно перезвоните!» Науйокс набрал известный ему номер главного управления СД и попросил к телефону адъютанта Гейдриха. В ответ он услышал, как тот же высокий голос произнес: «Бабушка умерла». Науйокс собрал всех подчиненных и назначил акцию по захвату радиостанции на 19:30. Мюллер тоже получил команду и заторопился: «консервы» надо было доставить на место не позднее 20:20. В 20:00 Науйокс с подчиненными ворвались в помещение радиостанции. Увидев рабочего Фойтцика, навел пистолет и закричал: «Руки вверх!» По его сигналу нападающие открыли беспорядочную стрельбу. Работников радиостанции связали и заперли в подвале. Довольно много времени заняли поиски микрофона, по которому радиослушателей предупреждали о приближении грозы. Вскоре слушатели радиостанции услышали «пламенное воззвание» на польском языке на фоне выстрелов.

Вся операция заняла не более 4 минут. Уходя, Науйокс заметил заботливо разложенные людьми Мюллера трупы в польской форме.

На следующий день к немецкому народу обратился Гитлер, заявив, что Польша осуществила нападение на германскую территорию и что с этого момента Германия находится в состоянии войны с Польшей. Газеты вышли с кричащими заголовками. Выступая в рейхстаге, фюрер заявил о 14 столкновениях на границе, в том числе о трех крупных. Министр иностранных дел фон Риббентроп сообщил послу Франции, что польская армия перешла границу в трех местах. Генрих Мюллер выехал на место событий вместе с начальником уголовной полиции Артуром Небе для проведения «расследования». Небе также приказал изготовить электрифицированный макет, демонстрирующий ход «событий». Побывавший на одной из демонстраций Гейдрих подтвердил: «Да, да, именно так и начиналась война».

«КРАСНАЯ КАПЕЛЛА»

О том, как появилось на свет название «Красная капелла», рассказал заместитель шефа гестапо оберфюрер СС Фридрих Панцингер, взятый в плен Советской армией. На допросах в Смерше 1 февраля 1947-го и 29 июня 1951-го на Лубянке он показал, что отслеживание деятельности антифашистов началось в результате радиоперехвата шифрованных сообщений (на жаргоне контрразведки радисты назывались «музыкантами», «пианистами»). В эфире работало несколько передатчиков, целый «оркестр», или, по-немецки, «капелла».

Германская служба радиоперехвата (функабвер) определила, что «музыканты» ориентировали свои передачи на Москву. Поэтому «капелла» получила соответствующую «красную» окраску. Позднее такое же название дали операции нацистских спецслужб по борьбе с советской агентурой в европейских странах. Резидентуры военной разведки и разведки НКВД были самостоятельны, но в силу обстоятельств, в основном связанных с внезапным началом Великой Отечественной войны, членам различных резидентур пришлось контактировать между собой, что способствовало впоследствии ликвидации целых сетей.

В декабре 1941 года функабверу удалось запеленговать один из передатчиков, работавших в Брюсселе. Начались первые аресты, которые привели к разгрому резидентур.

Деятельность «Красной капеллы» была настоящим кошмаром для секретных служб рейха. По оценке адмирала Канариса, «Красная капелла» стоила Германии 200 тысяч солдатских жизней. Для борьбы с этой сетью гестаповцы создали специальную зондеркоманду, действия которой контролировал лично Гитлер.

Резидентуру в Брюсселе, а затем в Париже возглавлял Леопольд Треппер («Отто»), засланный военной разведкой. Ему удалось приобрести новых агентов, расширить информационные возможности. Однако проблема прямой радиосвязи с Центром так и не была решена. Резидентуру «Паскаль» в Голландии и Бельгии создал немецкий коммунист Иоган Венцель. В советскую разведку он был привлечен в 1931 году, освоил основы радиотехники, научился монтировать радиопередатчики, знал азбуку Морзе, код и любительский радиожаргон. На нелегальную работу был направлен в 1937 году сначала в Ирландию, потом в Бельгию. Уже через год Венцель («Герман») создал активную, жизнеспособную разведсеть. Вскоре по решению Центра руководство резидентуры было передано советскому нелегалу-разведчику капитану Ефремову («Паскаль»). «Герман» остался заместителем резидента и радистом. Одновременно он возглавлял голландскую региональную группу резидентуры. В 1940 году в Париже военная разведка организовала резидентуру «Золя». Ее руководителем стал бывший латышский офицер Озол Вальдемарс. За короткий срок им была создана агентурная сеть, которая добывала важную информацию о фашистской Германии и ее вооруженных силах. В том же году в Париже начала свою работу и резидентура разведупра «Гарри», которой руководил Генри Робинсон. Разведчик Шандор Радо (псевдоним «Дора») развернул свою деятельность в Швейцарии. Это у него на связи будет агент «Люци» (Рудольф Ресслер), которого будущий шеф ЦРУ США Аллен Даллес назовет «фантастическим источником». «Люци» нередко получал сведения из сфер высшего немецкого командования уже через сутки после их принятия. Помимо группы Треппера непосредственно в Берлине работала группа Арвида Харнака («Корсиканец») и Харро Шульце-Бойзена («Старшина»). В конце 1942 года гестапо удалось схватить Треппера. Его пытались склонить к сотрудничеству, организовать радиоигру с Москвой для дезинформации. Основной целью был раскол между союзниками по антигитлеровской коалиции.

По свидетельству Вальтера Шелленберга, возглавлявшего VI отдел РСХА (внешнеполитическая разведка), после разгрома «Красной капеллы» в руках шефа гестапо оказались две радиостанции, использовавшиеся для связи с советской разведкой. Мюллер обосновывал это необходимостью дезинформации противника. Но чем он занимался на самом деле, никто не знает. И это лишь первая странность. Вторая заключается в том, что в сентябре 1943 года Трепперу удалось бежать из-под стражи. Впоследствии в своих мемуарах Шелленберг прямо утверждал, что Мюллер в конце 1943 года установил контакт с советскими спецслужбами. Косвенным доказательством этого является то, что в конце 1944 года службы перехвата СД запеленговали сигналы радиопередатчика, вещавшего в восточном направлении, туда, где находится польский город Гданьск (Данциг). Исходили они из помещения главного отделения гестапо. Перед тем как начать поиски, Шелленберг приказал расшифровать радиограмму. Как ни бились шифровальщики СД, у них ничего не получилось. Единственное, что они могли сообщить своему шефу, — код шифра идентичен бельгийскому и парижскому, которые использовал руководитель «Красной капеллы» Леопольд Треппер.

Серьезные подозрения относительно работы Мюллера против России у Шелленберга впервые возникли весной 1943-го. В конфиденциальном разговоре Мюллер, в частности, заявил: «...Сталин представляется мне сейчас совершенно в ином свете. Он стоит невообразимо выше всех лидеров западных держав, и если бы мне было позволено высказаться по этому вопросу, мы заключили бы соглашение с ним в кратчайший срок. Это был бы удар для зараженного проклятым лицемерием Запада, от которого он никогда бы не смог оправиться».

«Для того чтобы направить беседу по иному пути, — пишет Шелленберг, — я беспечным и шутливым тоном заявил: «Превосходно, господин Мюллер. Давайте сразу начнем говорить «Хайль Сталин», и наш маленький Папа Мюллер станет главой НКВД». Он посмотрел на меня, в его глазах таилась зловещая усмешка. «Это было бы превосходно, — ответил он презрительным тоном, и его баварский акцент проявился сильнее. — Тогда бы вам и вашим твердолобым друзьям буржуа пришлось бы качаться на виселице».

…Следы Мюллера потерялись в мае 1945 года. Достоверно известно, что 29 апреля в бункере фюрера он допрашивал свояка Гитлера группенфюрера СС Германа Фегеляйна, который был обвинен в дезертирстве и казнен. Существуют две версии относительно исчезновения Генриха Мюллера. Первая: в различных высказываниях и исследованиях с разной степенью уверенности и доказательности называется адрес пребывания Мюллера после войны — СССР. Многозначителен тот факт, что в руинах гитлеровской рейхсканцелярии в ночь со 2 на 3 мая Мюллер оставался не один — с ним неотлучно находился его подчиненный, занимавшийся в гестапо радиоигрой с советской разведкой и ведавший разработкой ее агентов. От всех предложений о бегстве из Берлина Мюллер отказался и ни с одной группой на прорыв окружения не пошел, что подтвердили многие свидетели. Версия вторая: американский исследователь Грегори Дуглас в конце XX века заявил, что генерал-лейтенанту СС Генриху Мюллеру удалось бежать в Швейцарию, где он несколько лет жил под чужим именем. После этого через людей Гелена (шеф разведки ФРГ) произошел его контакт с американскими спецслужбами, и в результате Мюллер начал активно работать на ЦРУ, перебравшись из Европы за океан. Умер он якобы в 1982 году в Калифорнии. Если верить Дугласу, то сам Мюллер сообщил американцам, что начал тщательно готовить побег еще в 1944 году. Он подобрал себе пилота — офицера службы безопасности. Для осуществления плана Мюллер присмотрел двухместный «Шторх», стоявший в резерве авиапарка рейхсфюрера СС. Кстати, пилот прекрасно владел швейцарским диалектом. Документы себе и ему Мюллер заготовил заранее. В Швейцарии приобрели на подставное имя домик, а в нужном месте в горах спрятали мотоцикл. Кроме того, Мюллер имел хороший контакт с людьми из местных спецслужб.

Якобы 29 апреля Мюллер сумел незаметно выскользнуть из бункера. Заранее он переоделся в форму майора люфтваффе. Пилот уже ждал. На самолете были установлены дополнительные баки с горючим. Бои шли на южном берегу Шпрее и вокруг Рейхстага. Взлетали с дороги около Тиргартена поздно вечером, уже в темноте. На малой высоте, опасаясь встречи с русскими истребителями, взяли курс на Зальцбург. Беглецам повезло, и они достигли Швейцарии. Через границу перешли, вернее, переехали, спускаясь с горы по тропе контрабандистов на мотоцикле. Переодевшись в гражданское, они отправились на автомобиле к Боденскому озеру…

Но принимать за истину такие сведения Дугласа, конечно же, нельзя. Даже учитывая обстановку полной неразберихи и поистине уникальные возможности и средства, которыми располагали главари Третьего рейха. Мюллер загадочно исчез, и его тайна осталась с ним. Правду мы если и узнаем, то очень и очень не скоро. А скорее всего — никогда…

Дата публикации: 13 июня 2015