Василий Зарубин и Иван Чичаев

В жаркий августовский день 1941 года, когда в западных районах СССР шли тяжелейшие бои с агрессором, первый заместитель наркома внутренних дел генерал Всеволод Николаевич Меркулов вызвал в свой кабинет двух опытнейших разведчиков, полковников госбезопасности, прошедших нелегкую школу нелегальной работы за рубежом. Одним из них был Василий Михайлович Зарубин, вторым – Иван Андреевич Чичаев, который только что вернулся из Новосибирска, где по заданию руководства обустраивал эвакуированные семьи сотрудников центрального аппарата. То, о чем сообщил своим подчиненным Меркулов, звучало непривычно даже в условиях мировой войны…

ПЕРЕГОВОРЫ БЕЗ ПЕРЕВОДЧИКА

Некоторое время назад посол Великобритании в СССР Криппс от имени своего правительства предложил Кремлю наладить сотрудничество британской и советской разведок в их борьбе против фашистских спецслужб. Идея получила одобрение Сталина. Для ведения переговоров и выработки основных позиций соглашения в Москву уже прибыл полковник британской разведки Гиннес. Зарубину и Чичаеву поручалось вести эти переговоры от советской стороны, благо оба владели английским языком.

Первая встреча состоялась в британском посольстве 14 августа. Зарубин был представлен англичанам как генерал Николаев, Чичаев – под своей фамилией. Переговоры велись в сверхсекретной обстановке, без переводчика и секретаря. Кроме уже названных лиц, об истинном содержании достигнутых договоренностей знали только Сталин, Молотов и Берия.

В итоге было подписано соглашение, согласно которому обе стороны обязывались оказывать помощь друг другу в обмене информацией по Германии и ее сателлитам, координировать проведение диверсий, заброску агентов на оккупированные территории и организацию радиосвязи с ними. Для координации действий в Москве и Лондоне учреждались особые миссии.

Уже в сентябре в Москву прибыла британская миссия во главе с ветераном «тайной войны» Джорджем Хиллом. К этому колоритному персонажу мы еще вернемся. Пока же лишь отметим, что в Москве его партнером по оперативной работе стал «полковник Осипов» – генерал-майор госбезопасности Гайк Овакимян.

В сентябре же в Лондон прибыла советская миссия, руководителем которой был назначен Чичаев.

Официально он являлся поверенным в делах при находившихся в Лондоне эмигрантских правительствах европейских стран, оккупированных Германией и Италией. Англичане, естественно, не афишировали его истинной роли. Для оперативных контактов с «московскими гостями» англичане создали особую группу во главе с полковником Гейскеллом.

Встречи проходили на конспиративной квартире британских спецслужб либо в здании советского представительства. Насколько успешно развивалось сотрудничество двух разведок, сама идея которого еще недавно казалась невозможной? Прежде чем коснуться этой малоизвестной темы, расскажем вкратце о руководителях миссий – Чичаеве и Хилле.

РАЗВЕДЧИК ПОД ДИПЛОМАТИЧЕСКОЙ «КРЫШЕЙ»

Крестьянский сын Чичаев был родом из мордовской глубинки. Его молодость пришлась на период Первой мировой войны, весть о которой он встретил в Москве. Вскоре Ивана призвали в армию. Служил он в городе Инсар, в запасном батальоне, а боевое крещение принял на Юго-Западном фронте. Однополчане избрали его членом солдатского комитета. После октябрьских событий 1917 года Чичаев вернулся в родные края «для установления Советской власти в Мордовии».

В мае 1919-го 22-летний молодой человек стал чекистом, возглавив ревкомиссию, а также транспортную ЧК станции Рузаевка. Весной 1923 года его перевели в Москву, где назначили начальником Московского отделения транспортной ЧК Октябрьской железной дороги. Его давний знакомый, большевик с дореволюционным стажем Васильев, получил назначение полпредом СССР в Монголии. Васильев предложил толковому, сообразительному молодому человеку поехать с ним в эту далекую степную страну, испытать себя на поприще дипломатии. Правда, для окончательного согласования вопроса Васильеву пришлось лично обратиться к Дзержинскому.

Тот дал добро, и Чичаева перевели в наркомат иностранных дел.

1927 год. Чичаев снова едет на Дальний Восток, теперь уже как генеральный консул СССР в Сеуле и одновременно резидент ОГПУ в Корее. В тот период страна была фактически оккупирована Японией. В Сеуле Чичаев завербовал сотрудника японских спецслужб, который, мечтая открыть свою торговую лавочку, влез в крупные долги. От этого источника поступала ценная информация о японской агентуре на советском Дальнем Востоке, о сотрудничестве с японцами окопавшихся в местных краях белогвардейцев, об осведомителях японской разведки из числа обслуживающего персонала посольства.

Но, пожалуй, особый интерес представлял добытый источником так называемый «Меморандум Танаки» – сверхсекретное письмо генерала, барона, премьер-министра Японии Танаки японскому императору Хирохито. В меморандуме излагались основные направления внешней политики возглавляемого Танакой кабинета министров на длительный период. В частности, генерал планировал «вновь скрестить мечи с Россией». В этом документе также говорилось: «Япония не сможет устранить свои затруднения в Восточной Азии, если не будет проводить политику «крови и железа». Поэтому мы должны установить контроль над Китаем и Соединенными Штатами Америки. Имея в своем распоряжении все ресурсы Китая, мы перейдем к завоеванию Индии, стран бассейна Тихого океана, Малой и Центральной Азии и, наконец, Европы. Продвижение нашей страны в ближайшем будущем в район Северной Маньчжурии приведет к неминуемому конфликту с красной Россией».

Наша разведка через подставных лиц опубликовала этот документ в американской печати. Разразился грандиозный международный скандал.

С 1932-го по 1935 год Чичаев работает под дипломатическим прикрытием в Выборге (тогда он принадлежал Финляндии) и Таллине. Затем возвращается в Москву, в центральный аппарат. Это был период большой чистки. Из-за рубежа вызывали лучших резидентов, а затем многие из них исчезали неведомо куда. Да и среди штатного состава самой Лубянки оставалось все меньше знакомых лиц. «Я был почти единственным из старых работников, кто не был репрессирован», – вспоминал позднее Иван Андреевич.

В августе 38-го он выехал в Ригу с заданием «разобраться в обстановке». Президент, он же премьер-министр Латвии Ульманис, проводил политику сближения с фашистской Германией. Поклонники Гитлера открыто маршировали по улицам Риги. Но были в Латвии и другие политические силы, не желавшие держать равнение на Берлин. После нападения Гитлера на Польшу Ульманису пришлось заключить с СССР договор о взаимопомощи. Советский Союз получил право создавать на территории Латвии военные базы. В конечном итоге эта прибалтийская республика, как и две ее соседки, вскоре вошла в состав СССР. Надо полагать, одним из тех, кто скрытно влиял на развитие событий, был советский резидент Иван Чичаев.

В октябре 1940-го последовало новое назначение: резидентом в Стокгольме. Летом 41-го его снова отозвали в Центр. В Москву он прибыл в субботу 21 июня…

ВЕТЕРАН «ТАЙНОЙ ВОЙНЫ»

По поводу назначения Джорджа Хилла руководителем британской миссии Ким Филби заметил: «Русские приняли это назначение с восторгом. Они знали о Хилле все». Надо полагать, Хилл и сам отлично осознавал это, а потому ничего не скрывал в своих анкетах, необходимых для получения визы. Кроме анкет, британский разведчик представил две свои книги под названием «Моя шпионская жизнь». Одна из них была издана в 1926 году в Великобритании, вторая – дополненный вариант первой – вышла в Париже в 1931-м.

Отец британского разведчика – Фредерик Уильям Хилл родился в Петербурге, вел торговлю с Востоком, имел свой бизнес. Жил бы себе в России и дальше, но тут случился незабываемый 1917 год…

Отец много путешествовал по торговым делам, и, надо полагать, по этой причине Джордж появился на свет не в Петербурге, а на берегах Темзы, в Лондоне. Произошло это в 1893 году.

Когда разразилась Первая мировая война, 20-летний Джордж находился в Канаде. Пройдя курс спецподготовки, он оказался во Франции в качестве военного разведчика. Участвовал в вылазках за «языками», допрашивал пленных, ловил шпионов. После полученного ранения его произвели в офицеры и откомандировали в штаб-квартиру СИС.

Затем Греция, Египет, Ближний Восток, среди песков которого он познакомился с Лоуренсом Аравийским. Июнь 1917-го, новое назначение – Россия, цель задания – не допустить выхода союзника из войны.

Капитан Хилл не был агентом-одиночкой. В России Керенского он действовал под началом резидента СИС полковника Джо Бойла, совместно с известным разведчиком Полом Дьюксом, а также целой командой помощников.

Хилл был свидетелем развала русской армии и октябрьских событий 1917-го. Вплоть до того дня, когда большевики подписали Брестский мир, Хилл и его помощники активно общались с представителями советской власти. Как следует из мемуаров, и в Петрограде, и в Москве у СИС имелась разветвленная сеть агентуры, осведомители британцев находились даже в ЧК и в Кремле. В своих воспоминаниях Хилл откровенно признается, что находился в гуще событий в период мятежа левых эсеров 6 июля 1918 года, участвовал в «заговоре послов», после провала которого перешел на нелегальное положение.

Оставаясь убежденным антикоммунистом, Хилл называет версию о «золоте кайзера» фальшивкой, подчеркивая, что не Ленин, а его противники получали деньги от немцев. Миссия Хилла в России не закончилась даже после капитуляции Германии. Через некоторое время разведчик оказался в ставке Деникина. На его глазах Белое движение стремительно катилось к катастрофе. В начале 1920-го, перед освобождением большевиками Одессы, Хилла назначили британским политическим комиссаром. Но пора уже было паковать вещи.

Из Одессы Хилл бежал в Константинополь, оттуда в Грецию. Этим эпизодом завершаются мемуары, но отнюдь не шпионская карьера героя. В анкете Хилл указал, что в последующие годы он посещал Варшаву, Ригу, Хельсинки и другие столицы стран, пограничных с СССР, и только в 1926 году официально уволился из СИС.

Однако в апреле 1939-го, когда горизонт уже заволокло пороховыми тучами, его вновь призвали под знамена секретной службы, не без содействия его старинного друга, премьера Уинстона Черчилля.

И вот он, Джордж Хилл, снова на родине своего отца, после более чем 20-летнего перерыва…

СКУДНЫЕ ПЛОДЫ

В «Очерках истории российской внешней разведки» скупо говорится том, что в начале 42-го года в Англию начали прибывать наши агенты-диверсанты, подготовленные Центром для работы в Германии и оккупированных ею странах. Их доставляли на самолетах и судах группами по два-четыре человека. «Гостей» англичане размещали на конспиративных квартирах, снабжали их продуктами, необходимой экипировкой. Наши разведчики проходили дополнительную подготовку: прыгали с парашютом, учились ориентироваться по немецким картам.

Вместе с тем англичане словно бы испытывали посланцев Лубянки на прочность: вели прослушку, сводили якобы случайно с женщинами легкого поведения, склоняли к отказу от выполнения задания.

Чичаеву то и дело приходилось выступать с протестами. Уже в апреле 42-го он сообщал в Москву: «Затягивание заброски, отказ снабжать нас немецкой документацией, нежелание производить переброску в отдаленные районы, наконец, повторение несчастных случаев – все это выглядит подозрительно и свидетельствует о саботаже». Были случаи, когда англичане пытались завербовать наших агентов, специально портили документы.

За весь период действия соглашения в Англию было отправлено 36 советских агентов. Из них 29 были заброшены с помощью британской разведки во вражеский тыл, в том числе: девять во Францию, трое в Австрию, по два в Германию, Бельгию и Голландию, один в Северную Италию. Трое диверсантов погибли во время полета, четверо – возвращены в СССР (по другим данным, дезертировали).

Какой же урон удалось нанести врагу? Вот что говорится об этом в тех же «Очерках…»: «Каких-либо сведений о судьбе выведенных в европейские страны агентов в архивах Службы внешней разведки не имеется. Лишь в отношении некоторых в документах есть пометки типа: «Высажен, но связи нет».

Что касается высадки британских агентов при содействии Москвы, то в официальной истории УСО (Управление специальных операций) на этот счет приводится лишь одно имя. Это Рональд Сет, сброшенный с парашютом на территорию Эстонии.

Словом, сотрудничество двух союзных разведок явно не задалось. Не удивительно, что появился документ за подписью Берия и Меркулова, где констатировалось: «За период совместной работы каких-либо существенных результатов это соглашение не дало, а наоборот, в ряде случаев англичане нелояльно относились к проведению намеченных мероприятий… Полагает целесообразным предложение генерала Хилла о заключении нового соглашения отклонить». Резолюция Молотова: «Не имею возражений». Дата – 22 марта 1945 года.

Однако не будем торопиться с окончательными выводами. Ибо в тот же период, в рамках того же соглашения разведки двух держав-союзниц сотрудничали также в Афганистане, и вот здесь-то их совместные действия носили совершенно иной характер.

ДУЭЛЬ В КАБУЛЕ

Подобно горной Швейцарии в Европе, Афганистан, через который издревле проходили главные караванные пути с Востока на Запад и с Юга на Север, веками был центром шпионажа в своем регионе. В 1941 году в Кабуле действовали пять немецких резидентур. Главную из них в посольстве Германии возглавлял матерый мастер шпионажа, тонкий знаток восточных традиций Расмус. Кроме Абвера, в Афганистане обосновались агенты других германских спецслужб – внешней разведки и гестапо, а также итальянские и японские асы «тайной войны».

Немцы легко входили в доверие к аборигенам, ненавидевшим англичан, «на корню» покупали местных чиновников. На Абвер шпионили многие немецкие специалисты и инструкторы, работавшие на стройках, предприятиях, в сельском хозяйстве, в афганской армии и учебных заведениях.

В Афганистане немцы преследовали двойную цель. С одной стороны, они будоражили мятежные пуштунские племена, кочевавшие между Афганистаном и северными районами Британской Индии. Англичане вынуждены были держать на границе 40-тысячный воинский контингент, танки и авиацию и все равно не могли подавить восстание горцев. После того как пуштуны начали получать финансовую помощь из Германии и Италии, трудности англичан еще более возросли.

Лондон понимал, что нужно положить конец деятельности германских спецслужб в Афганистане, но в одиночку справиться с этой задачей уже не мог.

Второй целью германских шпионов в Кабуле был СССР. Абвер установил связи с главарями среднеазиатской эмиграции, басмаческого движения и с их помощью создавал вооруженные банды, которые совершали вылазки на советско-афганскую границу, убивали советских пограничников и даже вторгались на нашу территорию.

Великобритания и СССР, совсем еще недавно являвшиеся заклятыми врагами в центрально-азиатском регионе, поневоле оказались вовлеченными в тайную схватку с общим сильным врагом, для победы над которым целесообразно было объединить усилия. Решение этой задачи стало реальным после подписания соглашения в Москве. Обменявшись секретной информацией, каждая из разведок представила своему правительству сводные данные. В результате Москва и Лондон смогли оказать мощное давление на Кабул и вынудить афганское правительство выслать из страны всех подданных Германии и Италии, не имевших дипломатического статуса. В результате у Германии из пяти резидентур в строю осталась только одна, руководимая Расмусом.

В скором времени советская разведка сумела перевербовать резидента Абвера в Индии Бхагат Рама Тальзара, а также резидента германских спецслужб в басмаческих кругах Махмуд-бека. Эти источники предоставили списки осведомителей Абвера из числа местных жителей.

У англичан имелся собственный «джокер в рукаве», который предоставил аналогичный список по своим каналам. В результате Москва и Лондон снова выступили с совместным демаршем, вынудив афганские власти произвести массовые аресты лиц, сотрудничавших с разведками Германии и Италии.

Фактически к январю 1943 года агентурные сети спецслужб держав «оси» в Афганистане были разгромлены. А через несколько месяцев наступил финал. Афганские власти, опять же под давлением СССР и Великобритании, выслали из страны ряд германских шпионов-дипломатов, в том числе главного радиста посольства Витцеля, за деятельность, несовместимую с их статусом. Расмусу пришлось спасаться бегством.

Как видим, в Афганистане советская и британская разведки эффективно сотрудничали в течение практически всего военного периода. Благодаря их согласованным, слаженным действиям, германские, а также итальянские и японские спецслужбы потерпели в древней стране сокрушительное фиаско.

БОЛЬШАЯ ШПИОНСКАЯ ИГРА

Но если англичане саботировали проведение совместных акций в Западной Европе, то зачем же они сами предложили Москве заключить соглашение о сотрудничестве в сфере «тайной войны»? Ведь это была их инициатива. Рассекреченные документы не дают прямого ответа на этот вопрос.

Однако существует версия, которая, несмотря на свою, скажем так, парадоксальность, расставляет в этой истории все точки над «и». Если проследить за хронологией зарождения идеи о сотрудничестве спецслужб, то нетрудно убедиться, что ее истоки берут начало в Афганистане, который, в свою очередь, является воротами в Британскую Индию.

Именно желание сохранить эти ворота в неприкосновенности, отвести от них нацистскую угрозу, равно как и осознание фактора нехватки собственных сил для защиты этого рубежа, побудило Лондон искать помощи советских спецслужб. Слишком уж ценный приз стоял на кону – Индия, «жемчужина британской короны». Почему же англичане прямо не сказали русским о своих афганских тревогах?

Скорее всего, Лондон опасался, что Сталин, почуяв слабинку, потребует от союзника слишком высокой платы за оказанные услуги. По этой причине британцы решили «спрятать лист в лесу», замаскировать свой афганский интерес в ряду многочисленных вопросов, вытекавших из широкомасштабного сотрудничества. Такая большая, многоходовая шпионская игра…

Англичане по возможности честно выполняли соглашение, но только в Афганистане, где без содействия Москвы им было не обойтись. Что же касается Западной Европы, то Лондон ни в коей мере не собирался укреплять позиции советских спецслужб на европейском континенте и почти открыто демонстрировал это.

Скрытый подтекст заключался и в предложении генерала Хилла, сделанном им от имени британского правительства весной 1945 года, о продлении срока действия соглашения.

Казалось бы, зачем? Ведь Третий рейх был уже обречен.

Но в том-то и дело, что у англичан голова болела совсем по другому поводу. Спавший индийский гигант определенно пробуждался. В Лондоне знали, что у советской разведки есть надежные источники как среди пуштунских племен, так и в рядах индийских националистов. В случае продления соглашения англичане могли рассчитывать на то, что русские поделятся с ними информацией по этой части. Но Кремль, видимо, раскусив игру, ответил отказом.

В мае 1945 года Чичаев получил назначение в Прагу, в качестве резидента и советника НКГБ под прикрытием должности Чрезвычайного и Полномочного посланника СССР в Чехословацкой Республике. Это назначение вытекало из логики событий, ведь Чичаев хорошо знал членов чехословацкого эмигрантского правительства, которые после войны вернулись на родину. В Чехословакии назревала схватка за власть между левыми и прозападными силами. Страну наводнили американские граждане чехословацкого происхождения, которые назначались на важные государственные посты. Активно действовали американская и британская разведки, вербовавшие агентуру среди местных политиков.

В мае 46-го в Праге объявился наш старый знакомый Джордж Хилл в качестве представителя британской гражданской авиакомпании. После 1948 года, когда в Чехословакии победили коммунисты, его следы затерялись где-то в Европе…

Что касается Чичаева, то он вернулся в Москву в 1947 году, занимал ответственные должности в Комитете информации (внешняя разведка). В 1952-м после перенесенного инфаркта вышел на пенсию. Выступал с лекциями, занимался литературным трудом, написал три книги, множество очерков и статей. Кавалер целого ряда орденов СССР, Иван Андреевич Чичаев скончался в ноябре 1984 года в Москве.

Дата публикации: 6 сентября 2013