Владимир Савостьянов и Николай Ситников/Репродукция Фото: ТАСС

Германия вступила в блок НАТО 9 мая 1955 года, аккурат в 10-ю годовщину победы над гитлеризмом. Западные немцы вновь получили собственную армию (бундесвер), созданную, в значительной степени, стараниями бывших офицеров и генералов вермахта. Но самое любопытное заключалось в том, что к местечку, которое досталось ФРГ в Североатлантическом альянсе, изначально прицеливался другой кандидат — СССР…

ПРОБА СИЛ В КОРЕЕ

Созданный в 1949 году блок НАТО был поначалу объединением довольно аморфным и не слишком авторитетным. Входившие в него западноевропейские страны не спешили тратить деньги на военные нужды, считая, что янки в случае чего и так прикроют их от «коммунистической угрозы». Определенный резон в подобных соображениях имелся. Если уж Соединенные Штаты претендовали на статус сверхдержавы, то волей-неволей вынуждены были нести связанные с этим расходы. И не только финансовые…

Когда летом 1950 года северокорейская армия Ким Ир Сена вдребезги разгромила войска южнокорейского проамериканского режима, это никак не должно было отразиться на национальной безопасности США. Но Белый дом все же решил вмешаться, поскольку положение, так сказать, обязывало.

Друзья по НАТО отнеслись к подобной идее без энтузиазма, однако янки смогли осуществить свое вмешательство ни больше ни меньше как под флагом ООН. Другое дело, что оккупационные войска на 95% состояли из американцев, а остальные 15 стран послали туда чисто символические контингенты. Коммунисты своих в беде тоже не оставили, и вскоре в Корею хлынули сотни тысяч китайских добровольцев, а в небе появились самолеты, управляемые советскими летчиками.

Первая локальная «горячая» война между капиталистическим и коммунистическим блоками закончилась вничью в июле 1953 года: Корея так и осталась разделенной на две части. Однако руководство Пентагона воспринимало подобный исход скорее, как проигрыш: ведь регулярные американские части сражались здесь с не очень хорошо вооруженными и обученными китайцами и северокорейцами. И победить не смогли. А если бы пришлось иметь дело с их «старшими братьями»?

Во всяком случае единственная сражавшаяся в Корее советская авиадивизия нанесла американцам потери, намного превышающие собственные.

В общем, в Вашингтоне убедились, что воевать с Советами обычным оружием — себе дороже.

ГЕРМАНСКИЙ ВОПРОС

По причинам геополитическим Корейская война не очень радовала и кремлевских лидеров. Дела дальневосточные отвлекали Сталина от дел европейских, и в первую очередь, от германского вопроса…

Судьбу этой страны Рузвельт, Черчилль и Сталин решили еще в 1945 году в Ялте. Германию предполагалось разделить на четыре оккупационные зоны (советскую, американскую, английскую и французскую), лишить возможности восстановить свою военную мощь и к моменту вывода оккупационных войск превратить в нейтральное государство — такое же безобидное, как Швеция или Швейцария.

Однако в 1949 году три западные оккупационные зоны оказались объединены в Федеративную Республику Германию, правительство которой явно было настроено проамерикански. Кремлю оставалось либо включить в состав ФРГ советскую оккупационную зону, либо пойти на принцип. Предпочтение было отдано второму варианту, вследствие чего на карте Европы появилось «первое на немецкой земле государство рабочих и крестьян» — Германская Демократическая Республика.

Проблема еще больше усугублялась не только разделением некогда единой страны на два мира — капиталистический и социалистический, но и вынужденным сосуществованием этих двух миров в масштабах одного города. Отрезанный от остальной территории ФРГ Западный (капиталистический) Берлин в случае очередного обострения отношений между Кремлем и Белым домом оказывался в блокаде. В результате обстановка накалялась еще сильнее — с обеих сторон раздавались угрозы и начинали бряцать оружием…

Чтобы совсем уж не дразнить Сталина правительство ФРГ поначалу воздерживалось от вступления своей страны в Североатлантический блок, а сам «отец народов» в 1949 году осторожно зондировал почву на тему возможного вхождения СССР в НАТО. Но никакого результата этот зондаж не дал, поскольку тогда терялся сам смысл существования альянса. Ведь создан он был именно для того, чтобы помешать расширению и урезать сферу советского влияния не только в Европе или в Германии, но и во всем мире.

«ЩИТ И МЕЧ» АМЕРИКАНСКОГО ПРОИЗВОДСТВА

Правда, в 1953 году, казалось, мелькнула надежда на то, что с «холодной войной» будет покончено. В Советском Союзе умер Сталин, а в Соединенных Штатах вместо иррационального в своей русофобии Трумэна пост президента занял более трезвомыслящий Дуайт Эйзенхауэр. Однако разросшийся военно-промышленный комплекс Америки уже не просто жил собственной жизнью, но и диктовал свои условия Белому дому…

В январе 1954 года госсекретарь США Даллес, выступая перед Советом по международным отношениям, огласил доктрину так называемого массированного возмездия, согласно которой американцы делали ставку на свое количественное преимущество в ядерном оружии. Именно атомные, а затем и водородные бомбы становились «мечом» НАТО. Но открытыми оставались вопросы: что делать с советскими войсками в Восточной Европе, которые в случае начала войны начнут наступление к Атлантике? Лупить ядерными бомбами прямо по ним, а заодно и по бедным европейцам?

Здесь главные надежды возлагались на армии стран европейских членов НАТО, которые должны были играть роль «щита», ведя борьбу обычными средствами. Задачи перед ними ставились следующие: спровоцировать создание и концентрацию крупных советских войсковых группировок, которые должны были угодить под удар американского ядерного оружия; захватить территорию нейтральных стран Центральной Европы; подготовить антикоммунистические восстания в социалистических странах.

Таким образом, чисто американская доктрина «массированного возмездия» была взята на вооружение всем Североатлантическим альянсом под более благовидным названием — доктрины «щита и меча». Правда, слова в этом названии должны были бы поменяться местами. Ведь все западные военные прекрасно понимали, что сначала противника (СССР) предполагалось ударить «мечом», а затем уже постараться прикрыться «щитом», если ни от советских атомных бомб, то, по крайней мере, от советских танков.

«НЕРЕАЛИСТИЧНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ»

За укреплением НАТО в Кремле следили с большим беспокойством. Ведь если приплюсовать к Соединенным Штатам их западноевропейских союзников, получалось, что и меч у нас был покороче, и щит поменьше. К тому же перспектива выиграть в развертывающейся «гонке вооружений» выглядела довольно сомнительно: все-таки капиталистические страны были и богаче, да и стартовали в ней с более выгодных позиций. Так что, попытки советского руководства наладить диалог с Западом являлись не просто свидетельством доброй воли, но и объективной необходимостью.

31 марта 1954 года Хрущев впервые озвучил идею присоединения Советского Союза к НАТО, а в июле следующего года на совещании глав правительств СССР, США, Великобритании и Франции возглавляемая Булганиным делегация повторно заявила о готовности Москвы примкнуть к Североатлантическому альянсу. Напор делался на то, что «если блок НАТО поставлен на службу делу мира, то он не может не согласиться с включением в него Советского Союза». Как вспоминал тогдашний министр иностранных дел СССР Андрей Громыко — «В течение нескольких минут ни одна из западных делегаций не произнесла ни слова в ответ на поставленный вопрос». Затем, по его словам, переговоры быстренько свернули и приняли меры для того, чтобы информация об этом предложении не дошла до широкой общественности.

В составленной западными державами ответной ноте подчеркивалось, что «нет необходимости подчеркивать совершенную не реалистичность такого предложения»…

На самом деле переговоры, судя по всему, имели продолжение. От Кремля требовали выполнения следующих обязательных условий: вывода советских войск из Австрии; возврата Курильских островов Японии; вывода войск из ГДР и объединения этой страны с ФРГ; соглашения о всеобщем разоружении; поддержания основных принципов устава ООН, отказа от «тоталитарного режима» внутри страны, а также от «агрессивной» политики на международной арене. Последний пункт выглядел чистой абстракцией, поскольку Кремль официальные принципы ООН никогда не отвергал и, разумеется, никогда не считал существующий в СССР режим ни «тоталитарным», ни «агрессивным».

Первые три условия также не являлись невыполнимыми. Весной 1955 года советские войска действительно вышли из Австрии. Кремль ничего не имел и против объединения Германии с сохранением в ней капиталистической системы, настаивая лишь на соблюдении немцами нейтралитета. Более того, в Москве были готовы пожертвовать и Курилами при условии, что Страна восходящего солнца также не будет участвовать ни в каких военных блоках, а войска США уйдут с ее территории.

Однако существовал один невыполнимый пункт — соглашение о всеобщем разоружении, заключить которое было невозможно по той простой причине, что лидеру НАТО — Соединенным Штатам — оно совершенно не было нужно.

ВАРШАВСКИЙ ДОГОВОР

Так что же, выдвигая эти условия, страны Запада заранее стремились придать им невыполнимый характер? Отнюдь нет. Франция, да и Англия вполне были готовы к подобной договоренности.

Их склонность принять протянутую Москвой руку дружбы объяснялась очень просто: по явно заниженным данным военных аналитиков минимальные людские потери НАТО в случае ядерной войны начинались от 1,5 миллиона. И самое главное, англичане и французы прекрасно понимали, чьи это будут миллионы…

Что же касается американцев, то они чувствовали себя в относительной безопасности: ведь у СССР в то время еще не было средств доставки ядерных бомб до целей на территории Штатов. К тому же военные заказы стали своеобразным допингом для американской экономики, и отказаться от них было не так-то просто. И под явно надуманным предлогом отсутствия средств контроля над соблюдением договоренностей администрация Эйзенхауэра торпедировала договор о всеобщем разоружении. А вместе с ним и возможность вступления Советского Союза в НАТО.

Старые американские союзники начали ворчать, что с ними не считаются, и тогда Белый дом решил ввести в Североатлантический альянс ФРГ, которая должна была стать своеобразным противовесом Англии и Франции.

Спустя пять дней после этого события — 14 мая 1955 года — пришло сообщение о подписании в Варшаве союзного договора и создании альтернативного НАТО военного блока в составе СССР, Польши, ГДР, Чехословакии, Венгрии, Румынии, Болгарии и Албании.

Итак, рука дружбы, протянутая Кремлем, была отвергнута главным образом по вине американцев. Советское руководство тем не менее не теряло надежды выстроить отношения если не со всем НАТО в целом, то, по крайней мере, с отдельными странами.

Хрущев начал активно ездить по миру и поначалу очаровал всех своей искренностью и открытостью. Впрочем, время от времени он начинал поигрывать мускулами перед европейцами. Так, в апреле 1956 года, во время визита в Англию на вопрос жены британского премьера Идена: «Какие у вас ракеты? Далеко они могут летать?» Никита Сергеевич ответил: «Наши ракеты могут доставать не только ваши острова, но и дальше полетят».

Реально же дальность советских ракет едва переваливала за 1000 километров. Однако на Западе многие действительно решили, что советский лидер говорит правду. Возможно, именно поэтому планы ядерной войны составлялись в НАТО ежегодно, но все они так и оставались на бумаге. Хотя поводы пустить ядерное оружие в ход вскоре появились.

ДВА КРИЗИСА

Осенью 1956 года в Венгрии вспыхнуло антикоммунистическое восстание. А поскольку соответствующую идеологическую литературу и финансовую подпитку повстанцы получали с Запада, неудивительно, что помимо вполне обоснованных требований демократизации и повышения жизненного уровня населения появилось еще и требование выхода страны из Варшавского договора.

На Хрущева подобный лозунг подействовал, как на быка красная тряпка. Если до этого Кремль надеялся решить дело «ладком да мирком», то теперь в Венгрию были введены дополнительные контингенты Красной армии, и мятеж подавили со всей решительностью.

Страны НАТО, которые вроде бы выражали готовность «помочь венгерской революции», вмешиваться не стали: отчасти потому, что уже привыкли смотреть на Венгрию как на «отрезанный ломоть», а отчасти потому, что занимались более важной проблемой.

В Египте правительство Насера национализировало принадлежавший Великобритании Суэцкий канал. В ответ страна подверглась нападению со стороны сразу трех противников — Израиля, Англии и Франции. Казалось бы, Соединенные Штаты должны были поддержать своих старых друзей, но… они их неожиданно «сдали».

Когда Хрущев пригрозил остановить эту интервенцию при помощи ядерного оружия, никто из Белого дома ни попытался одернуть Никиту Сергеевича. В результате войскам стран-агрессоров пришлось убраться с египетской территории.

Но почему же все-таки американцы пошли на такое предательство? Причины очевидны: с одной стороны, янки хотели вытеснить англичан и французов с тех позиций, которые они еще сохраняли в Африке, а с другой — давали своим излишне самостоятельным союзникам по НАТО почувствовать собственную ничтожность перед лицом советской угрозы. Добавим сюда чисто пропагандистский эффект, когда американцы между делом смогли выставить себя в роли защитников стран «третьего мира».

Правда, здесь Эйзенхауэр неожиданно оказался в одной упряжке с Хрущевым. И хотя накал страстей осенью 1956 года был довольно высоким, после венгерского и Суэцкого кризиса в Белом доме, кажется, начали подумывать, что с Кремлем можно иметь дело и договариваться. В пользу подобного предположения говорило и растущее напряжение между НАТО и Китаем, которое наслаивалось на уже начавшееся охлаждение советско-китайской дружбы. Увы, рассорившись с Пекином, Москва так и не смогла подружиться с Западом.

НЕПРЕДСКАЗУЕМЫЙ НИКИТА СЕРГЕЕВИЧ

Одна из причин заключалась в том, что Никита Сергеевич являлся личностью слишком импульсивной и несколько иррациональной в своих поступках. Как писал историк Пономарев, «Хрущев был непревзойденным мастером создания (буквально на ровном месте) кризисных ситуаций, выбираясь из которых выдавал себя чуть ли не спасителем рода человеческого. Натура увлекающаяся, упрямая, пренебрегавшая опытом традиционной дипломатии, он зачастую сам загонял себя в угол, когда, наоборот, можно было получить дополнительные очки».

Три года (1957-1959) он налаживал мосты со странами НАТО, совершил весьма яркую поездку в Соединенные Штаты, чтобы добиться в конце концов согласия на встречу лидеров четырех держав — СССР, США, Англии и Франции. Советские, да и зарубежные СМИ много трубили о начавшейся «разрядке» международной напряженности и о том, что с «холодной войной», возможно, скоро будет покончено. Однако за полмесяца до встречи — 1 мая 1960 года — советские ПВО сбили в районе Свердловска американский самолет-разведчик. Пилотировавший его летчик Пауэрс после катапультирования был задержан.

Хрущев в связи с этим вволю поиздевался над корявыми разъяснениями американского госдепартамента, но затем начал делать заявления одно резче другого. Наконец, когда дело дошло до выпадов лично в адрес Эйзенхауэра, стало ясно, что толку от совещания не будет.

А осенью состоялась легендарная XV сессия ООН, на которой Никита Сергеевич выступил во всем блеске. Стоило кому-нибудь покритиковать кремлевскую политику, как следовали реплики типа — «Чья бы корова мычала, а твоя молчала». Вовремя не понравившегося ему выступления филиппинского представителя Хрущев снял с ноги ботинок и начал стучать им по впередистоящему креслу представителя Испании… В общем о «разрядке» после этой сессии говорить перестали.

Правда, когда вместо республиканца Эйзенхаура американским президентом стал демократ Кеннеди, казалось, что «свет в конце тоннеля» снова забрезжил. Но все закончилось еще хуже, чем раньше — Карибским кризисом.

НА ГРАНИ

Винить за то, что в 1962 году третья мировая война едва не разразилась, одного Хрущева все-таки не стоит. Никита Сергеевич всего лишь попытался исправить явно невыгодную для Кремля военную и геополитическую ситуацию. Начнем с того, что превосходство США над СССР в ядерных ракетах было семнадцатикратным. Плюс ближайшие натовские ракетные базы имелись в Турции, на самой границе с советским Закавказьем.

Хрущев довольно логично решил, что Кремль тоже имеет право разместить свои ракеты на примерно таком же расстоянии от Соединенных Штатов. Идеальным местом для этого была Куба, лидеры которой надеялись, что наличие на их территории подобного оружия поможет предотвратить открытую американскую агрессию против Острова свободы.

В результате СССР и США с трудом удержались от того, чтобы использовать друг против друга атомное оружие. Советской стороне пришлось дать обратный ход, а янки вроде бы пообещали убрать свои ракеты из Турции, да так и не убрали. Кремль, по большому счету, оказался в роли проигравшего, хотя, учитывая американское превосходство, подобный результат был вполне естественным.

Случившееся лишний раз убедило советское партийное руководство, что от непредсказуемого Хрущева пора избавляться. Так, проявленная Западом неуступчивость привела к падению самого «либерального» из лидеров СССР — человека, который, по-видимому искренне, стремился к демократизации внутри страны и разрядке на международной арене. Он даже пытался включить Советский Союз в НАТО, но так и не смог добиться ни этой своей цели, ни покончить с «холодной войной» между двумя блоками.

Дата публикации: 13 января 2020