«Неизвестная», 1883 год. Художник Иван Крамской

Одной из самых известных работ Ивана Крамского считается написанная в 1883 году и хранящаяся в Третьяковке картина «Неизвестная». В советские времена репродукции с нее висели повсюду. Только до сих пор никто не разгадал тайны, которую художник не раскрыл при жизни. С кого же писался портрет? В дневниках Крамского об этом нет ни слова. Хотя художник тщательно фиксировал в них буквально каждый день своей жизни.

И веют древними поверьями…

Очень часто эту картину называют «Незнакомка» и иллюстрируют ею стихотворение Александра Блока. Действительно, поэтические строки полностью соответствуют запечатленному на холсте образу:

И веют древними поверьями Ее упругие шелка, И шляпа с траурными перьями, И в кольцах узкая рука.

Вот только стихотворение Блока из цикла «Город» было написано через двадцать с лишним лет после выставки передвижников, в апреле 1906 года. Его начало знают, наверное, все: «По вечерам над ресторанами…»

Впрочем, связь «Неизвестной» с литературными образами искали с момента ее появления. За несколько лет до этого была опубликована «Анна Каренина». Некоторые исследователи творчества Льва Толстого утверждают, что Крамской изобразил главную героиню романа. Литературоведы и художественные критики также сходятся во мнении, что в самом романе Крамской был выведен под именем художника Михайлова, которому Вронский заказал портрет своей возлюбленной.

Находили и сходство «Неизвестной» с Настасьей Филипповной, героиней романа Федора Достоевского «Идиот». Приводили даже описание ее внешности: «…глаза темные, глубокие, лоб задумчивый, выражение лица страстное и как бы высокомерное». Критик Владимир Стасов, который был для передвижников кем-то вроде Эмиля Золя для импрессионистов, сразу же назвал героиню Крамского «Кокотка в коляске». После такого отзыва и остальные критики не поскупились на образные сравнения для одного из исчадий больших городов.

С дотошностью Эвелины Хромченко «знающей о моде все и даже больше» критики XIX века разбирали наряд «Неизвестной», изображенной на фоне Аничкова дворца: «Шляпа «Франциск», отделанная изящными легкими перьями, «шведские» перчатки, сшитые из тончайшей кожи, пальто «Скобелев», украшенное собольим мехом и синими атласными лентами, муфта, золотой браслет. Все это модные детали женского костюма, претендующего на дорогую элегантность». Это вовсе не означало принадлежности к высшему свету. Скорее, наоборот, в высших кругах русского общества неписаный кодекс правил исключал строгое следование моде.

Какое-то время было принято считать, что «Неизвестная» — собирательный образ женщины, которая не может служить образцом для подражания. Якобы лидер и идеолог демократов-передвижников Крамской написал картину с целью изобличения пороков тогдашнего общества. На этюде к картине, хранящемся в одном из частных собраний в Праге, женщина и вовсе выглядит высокомерной и надменной. В окончательном варианте художник смягчил черты незнакомки и облагородил ее внешность. Существует версия, что для картины позировала его дочь, Софья Крамская. Если сравнить «Неизвестную» с «Девушкой с кошкой» (а это совершенно точно портрет дочери), то внешнее сходство бросается в глаза.

«Девушку с кошкой» Крамской написал после настоящей драмы, случившейся в жизни его единственной дочери. Юной Софьей увлекся один из его учеников — тогда еще никому не известный Илья Репин. Среди ее ухажеров был 30-летний Альберт Бенуа, который казался 15-летней красавице стариком. Свое сердце она отдала молодому врачу Сергею Боткину. Уже была назначена дата бракосочетания, и Крамской написал два портрета — дочери и ее жениха.

Только свадьбу пришлось отменить: Боткин влюбился в одну из подруг своей невесты, Александру Третьякову, дочь основателя главного музея России, — и женился на ней. Софье пришлось пережить двойное предательство — жениха и близкой подруги. Отец видел, как она страдает, но ничего невозможно было поделать. Свидетельство тоски — в портрете «Девушка с кошкой», написанном Крамским вскоре после разрыва Софьи с Боткиным.

Только любовная драма, пережитая Софьей Крамской, не сравнится с трагическими событиями в последние годы ее жизни. В декабре 1930 года после убийства Кирова она была арестована по статье 58-II УК РСФСР за контрреволюционную пропаганду. Художнице, унаследовавшей талант отца, вменялось в вину создание «контрреволюционной группировки из бывшей знати, ставившей себе целью проведение своих людей на службу в разные советские учреждения».

Из Сибири, куда ее сослали, вернуться в Ленинград она смогла благодаря заступничеству Екатерины Пешковой, а полностью ее реабилитировали только в годы перестройки. Имя Софьи Ивановны Юнкер-Крамской долгие годы замалчивалось, даже когда речь шла о ее портретах, написанных знаменитым отцом.

То ли девушка, то ли виденье

Экскурсоводы в Третьяковке в советские времена любили рассказывать выдуманную, очевидно, ими самими историю создания картины. Мол, гуляя по Невскому проспекту, Крамской загляделся на прохожих и едва не угодил под колеса пролетки. После грубого окрика кучера отпрыгнул в сторону — и оторопел: мимо него в коляске проехала ослепительной красоты женщина с чарующей улыбкой. Даже цитировали «Невский проспект» Гоголя: «Здесь вы встретите улыбку единственную, улыбку — верх искусства».

Как утверждали всезнающие экскурсоводы, Крамской сразу же бросился в свою мастерскую на Васильевском острове, чтобы успеть запечатлеть промелькнувший образ. Только ведь споры о «Неизвестной» начались еще на выставке передвижников, где картина впервые выставлялась. Коллеги все же сумели вырвать у Крамского признание, что писал он с натуры. Интересное свидетельство оставил Илья Репин, который якобы узнал в «Незнакомке» красавицу-натурщицу, позировавшую в мастерской Крамского студентам Академии художеств.

«Однажды утром в воскресенье я пришел к Крамскому, — написал Репин в книге воспоминаний «Далекое-близкое». — Из подъехавших саней-троек в дом ввалилась ватага артельщиков-художников с холодом мороза на шубах. Они ввели в зал красавицу. Я просто остолбенел от этого дивного лица, роста, пропорций тела черноглазой брюнетки. В общей суматохе загремели стулья, задвигались мольберты, и живо общий зал превратился в этюдный класс. Красавицу посадили на возвышение. Крамской не побоялся верной пропорции глаз с лицом. У нее небольшие глаза, татарские, но сколько блеску!»

Описание, достойное художника. Только ни имени, ни уж тем более фамилии натурщицы Репин в своих воспоминаниях не оставил. Зато весь Петербург судачил о том, что прототипом «Неизвестной» стала некая крестьянка, сразившая сердце богатого дворянина Бестужева. Бывая у того в гостях, Крамской и сам влюбился в курскую красавицу, которую якобы звали Матрена Саввишна. Несколько поколений искусствоведов безуспешно пытались обнаружить в метрических книгах запись об этом неравном браке и написать очередную диссертацию. Отчаявшись, пришли к мнению, что это старинная легенда.

Тайны высочайших фамилий

Одна из самых необычных версий, связанных с «Незнакомкой», принадлежит историку Игорю Оболенскому, предметом исследования которого были грузинские жены знатных российских вельмож. Он утверждает, что прототипом героини Крамского стала княжна Варвара Туркестанишвили. Фрейлина императрицы Марии Федоровны была фавориткой Александра I, которому родила дочь. После ее появления на свет император сразу же охладел к княжне Варваре, а та, не выдержав предательства любимого, покончила с собой. В начале 80-х годов позапрошлого века камею с портретом княжны, которую когда-то подарил ей император, увидел Крамской. Он был поражен красотой и трагической истории знатной грузинки и решил написать ее портрет. Естественно, пришлось слегка замаскировать его под жанровую картину с видами Невского проспекта на дальнем плане.

Уже в XX веке в «Неизвестной» нашли черты фаворитки, а затем и законной жены другого императора, Александра II. Путешествуя по Украине, 41-летний император впервые увидел Екатерину Долгорукую, когда ей было 13 лет. Вскоре малороссийский помещик Долгорукий разорился и умер, оставив четырех сыновей и двух дочерей без средств к существованию. Заботу о них взял на себя государь. Мальчиков определил в военные учебные заведения, а девочек — в Смольный институт. За обучение платил император.

В 1865 году Александра II посетил Смольный институт. Он вспомнил о сестрах Долгоруких и захотел побеседовать со своими подопечными. Увидев 18-летнюю Екатерину, потерял голову и влюбился в нее без памяти. К тому времени законная супруга императора Мария Александровна была тяжело больна и не вставала с постели. Молодая фаворитка заняла ее место в жизни императора, погубив, по мнению света, собственную репутацию. Ведь при живой императрице государь поселил Долгорукую с тремя своими детьми в Зимнем дворце. Сыном Георгием Александр II гордился. С иронией говорил, что в ребенке больше половины русской крови, а это такая редкость для Романовых! В 1874 году Георгию и двум его сестрам были дарованы княжеские титулы.

Императорская семья роман осудила, а его окружение разделилось на две партии. Одни поддерживали Долгорукую, другие осуждали ее. Законная императрица страдала молча и умерла 2 мая 1880 года. А уже 6 июля Александр II тайно обвенчался со светлейшей княгиней Юрьевской, каковой по его высочайшему указу стала дочка малороссийского помещика. В свете тогдашние пиарщики распространяли легенду о том, что род молодой супруги императора ведет свое начало от Юрия Долгорукого. Сам Александр даже подумывал о том, чтобы короновать свою новую супругу. Исполнить задуманное император не успел: 1 марта 1881 года он был убит террористами из организации «Народная воля».

Княгиня Юрьевская с детьми уехала в Ниццу. На Лазурном Берегу император купил для своей семьи виллу «Жорж». Ну а Крамской якобы изобразил красавицу Екатерину на фоне Аничкова дворца. Это в ту пору была резиденция официального наследника и будущего царя Александра III. Такой, знаете ли, прозрачный намек. Только вряд ли эта версия может быть воспринята всерьез.

Существуют фотографии княгини Юрьевской, на которых трудно найти сходство с «Неизвестной». Да и зачем нужно было так тщательно скрывать прототип, если бы портрет писался с супруги Александра II? В столице Российской империи ее хорошо знали, а трагическая гибель отца примирила Александра III с семейством княгини Юрьевской. Исполняя волю покойного, новый император купил для нее Малый Мраморный дворец, где был открыт музей памяти Александра II.

История роковой красавицы

И все же большинство исследователей (а таковых почти за полтора столетия накопилось множество) уверенно утверждают: у картины Крамского был заказчик. И платил он вовсе не за собирательный образ. Да и сам художник, вынужденный содержать не только большую семью, но и безденежных коллег-передвижников, никогда не писал абстрактных портретов. Высшее же сословие выросший среди простых крестьян Воронежской губернии Крамской вообще рассматривал исключительно как источник заработка. Ну а в том, что «Неизвестная» была богата, нет сомнений. Описание ее гардероба тому свидетельство.

Пожалуй, ключик к решению уравнения с одной неизвестной нужно искать в отказе Павла Третьякова купить картину, которая произвела настоящий фурор на передвижной выставке 1883 года. Меценат был другом художника и заключил с Крамским договор о первоочередном праве на покупку его полотен. Платил за них огромные по тем временам деньги. А вот «Неизвестную» покупать наотрез отказался. Однажды даже заметил, что этой картины никогда не увидят посетители его галереи.

В чем же причина такой ненависти? Исследователи сходятся во мнении, что именно эту женщину Павел Третьяков считал виновницей всех несчастий, а затем и смерти младшего брата Сергея. В семье Третьяковых было девять детей, но в истории остались лишь имена Павла и Сергея. Они были погодками и, как пишет в своих воспоминаниях Вера Зилоти, дочь Павла Михайловича, ее отец души не чаял в брате Сереже. После смерти Михаила Третьякова им было соответственно 17 и 16 лет.

Жизнь юношей была нелегкой. Карьеру они начинали в лавке своего отца в Замоскворечье мальчиками на побегушках. На бегу осваивали премудрости торговли, в чем весьма преуспели. На небольшой капитал, оставшийся после смерти отца, купили долю в льняной мануфактуре под Костромой. Дела шли успешно, и продукция мануфактуры Третьяковых удостаивалась золотых медалей на Всероссийской ярмарке в Нижнем Новгороде и Экспо в Париже. При этом, как бы сегодня сказали, Третьяковы понимали социальную ответственность бизнеса. При предприятии была школа, где учились 800 детей, библиотека, больница, баня и даже ясли, в которых не было очередей.

В 1853 году Сергей без памяти влюбился в 16-летнюю Елизавету Мазурину из богатого купеческого рода. Сделал ей предложение, устроив по случаю свадьбы череду веселых балов, на которые съезжались известные артисты, художники, музыканты. Все как сегодня, не хватало только телевидения и Интернета. Роль светского хроникера взяла на себя племянница счастливого жениха.

Как вспоминала Вера Зилоти, танцевали до зари. Молодая жена Третьякова во время бала переодевалась по три раза: то в вишневое платье с бриллиантами, то в белое атласное, то в палевое. Счастье молодых длилось недолго. Во время родов Елизавета умерла. Оставшись вдовцом, Сергей Третьяков нашел утешение в коллекционировании живописи. Этим увлечением он заразил и брата. Третьяковых отличало умение безошибочно угадывать ценность картин и открывать таланты.

В 1865 году Павел Третьяков женился на Вере Мамонтовой, двоюродной сестре известного предпринимателя и мецената Саввы Мамонтова. Через три года последовал примеру старшего брата и Сергей. Его избранницей стала признанная красавица Елена Матвеева. Семейной идиллии в доме Третьяковых пришел конец.

Супруги братьев между собой откровенно враждовали. Возможно, сказалось то, что Вера родила Павлу шестерых детей, а Елена оказалась бесплодной. Не исключено, что супруга Павла припомнила обиду, нанесенную ее брату. Он сватался к Елене за два года до ее свадьбы с Третьяковым, но получил жестокий отказ. Сердце юноши было разбито.

При этом дела Третьяковых шли очень хорошо. Торговля, которой занимался Павел, приносила стабильные доходы, а Сергей сделал неплохую политическую карьеру. В январе 1877 года он был избран московским городским головой. Так в те времена именовали мэра Первопрестольной. На этом посту Сергей Третьяков успел многое. При нем были построены три новых моста, проведена Всероссийская торгово-промышленная выставка, организован сбор средств на памятник Пушкину, который до сих пор украшает столицу.

Крамской, сдружившийся с семейством Третьяковых, в 1880 году по заказу Сергея написал портрет его супруги. Картина называется «Лунная ночь». Найти в изображенной на ней девушке черты «Неизвестной» не составит труда даже тем, кто не писал диссертаций о творчестве лидера передвижников. Между тем в жизни Сергея Третьякова произошли неожиданные перемены. Оставив все посты в Москве, в 1881 году он переехал в Санкт-Петербург.

Занимался какими-то торговыми делами, а супруга порхала по балам и светским раутам. В письме мужу Вера Третьякова писала: «Жизнь Сережи устроена грустно. Вечно один дома». Закончилось все еще более печально. Красавица-жена ушла от Сергея Третьякова. Оставшись один, он переехал в Петергоф, долго болел и умер фактически в одиночестве. В завещании Сергей попросил Павла забрать собранную им коллекцию художественных произведений и использовать по собственному усмотрению. Как сложилась судьба Елены, неизвестно.

Долгая дорога в Третьяковку

Если принять эту версию, многое становится понятным. Ведь не случайно «Неизвестная» написана на фоне Аничкова дворца. В ту пору он был средоточием великосветской жизни Санкт-Петербурга, и попасть туда мечтала каждая красавица. Довольно долго картина, отвергнутая Павлом Третьяковым, путешествовала по российским городам как экспонат передвижной выставки. Из Санкт-Петербурга в Москву, затем в Киев, Харьков, Варшаву.

В нынешней польской столице, которая тогда была окраиной Российской империи, «Неизвестную» купил некто Клюквист. Имя первого владельца полотна всплыло в каталоге посмертной выставки Крамского, скончавшегося в 1887 году. Путешествуя по частным собраниям, картина обросла дурной славой. От первого владельца ушла жена, у второго сгорел при пожаре дом, третий пережил банкротство. Все несчастья списывали на роковую картину. Конечно, не «Иван Грозный убивает своего сына», но все же…

В 1894 году «Неизвестная» выставлялась на вернисаже съезда художников в Москве в специальном зале, где были собраны работы из частных коллекций. Ее владельцем был Павел Харитоненко, богатый промышленник и страстный коллекционер живописи. Единственный сын сахарозаводчика Ивана Харитоненко унаследовал от отца крупнейшее в Российской империи объединение из семи сахарных и одного рафинадного заводов, входил в советы директоров многих предприятий, руководил Белгород-Сумской железной дорогой.

В начале XX века Павел Харитоненко считался одним из главных меценатов Российской империи. Он собрал одну из крупнейших коллекций живописи, возглавлял московское отделение Российского музыкального общества, финансировал постройку в Киеве памятника Богдану Хмельницкому. После революции Харитоненко вместе с семьей уехал за границу, а собранную им коллекцию национализировали. В 1925 году «Неизвестную» передали в Третьяковскую галерею, где она находится и сегодня. Мнение основателя музея, чье имя он носит, во внимание не приняли.

…Впрочем, многие сегодня уже и не помнят оригинального названия картины. К ней прочно приклеилась имя «Незнакомка», и экскурсоводы Третьяковки с упоением цитируют Блока:

И каждый вечер, в час назначенный (Иль это только снится мне?), Девичий стан, шелками схваченный, В туманном движется окне.

Да и столь ли важно, с кого Крамской писал свою самую знаменитую картину? Ведь ее тайна заставляет проводить параллели с Джокондой, которой восхищаются уже несколько веков. А экскурсоводы в Третьяковке из года в год придумывают новые легенды, которые лишь добавляют загадочного флера «Неизвестной».

Дата публикации: 27 марта 2017